Золотой омут

— Нет. Пока что я вижу только нелогичное поведение киллера.

— Хоть на этом спасибо, — ехидно заметил Турецкий, поглядывая на часы. — А между тем нелогичное поведение киллера невозможно в принципе. Это его хлеб. Он всегда логичен. Во всяком случае, не делает глупостей. Свои операции продумывает тщательно. Поэтому и раскрываемость практически равна нулю. И это при том, что выйти на известных наемных убийц не так уж сложно.

— В смысле? Что вы имеете в виду, Александр Борисович?

— Ну это же элементарно. Каждый человек, который желает воспользоваться их услугами, должен иметь возможность как-то наладить с ними контакт. Иначе весь бизнес теряет смысл. Правильно?

— Да.

— Вот представь себе магазин, адреса которого никто не знает. Хозяин разорится через неделю. Чтобы торговля шла бойко, все должны знать, где находится магазин и чем торгует. Понимаешь?

— Ну у вас и сравнения! Наемные убийства, несмотря ни на что, согласитесь, не такой уж распространенный бизнес. И клиент, мягко говоря, специфический.

— Верно, — согласился Турецкий, — но принцип один и тот же. Клиент, деньги, товар. Соответственно выйти на известных киллеров хоть и трудно, но вполне возможно. Там масса посредников, связных, конспирация и так далее. Но в принципе выйти на них всегда можно — иначе киллеры сидели бы без работы. В том числе, конечно, на них могут выйти и милиция, и уголовный розыск — через подставных лиц, агентов и так далее. Но все это бессмысленно.

— Почему?

— Потому что улик они не оставляют. Им просто невозможно предъявить обвинение. Приходится брать за хранение оружия, наркотиков и так далее. А это уже вынужденная мера. Самые профессиональные оружия у себя не хранят, а наркотиками не балуются. От этого руки дрожат и точность стрельбы понижается. Соответственно и гонорары…

— Ну хорошо. Из этого я делаю вывод, что киллер был всего лишь непрофессионалом, — пожал плечами Гордеев.

— Очень сомнительно, — покачал головой Турецкий. — У начальника московского РУБОПа столько врагов, причем среди крупных мафиози, что они, если бы захотели его убрать, уж постарались бы найти профессионала. Разве не так?

— Так…

— Ну вот. Итак, что мы имеем? — Турецкий снова посмотрел на часы. — Константина Апарина убили. При этом поведение убийцы какое-то странное. Застрелив Апарина, он прячется в кустах, дожидается приезда Володина, стреляет в него несколько раз и не попав в него, скрывается. Это при том, что набережная пустая, машин мало. Ну дождись, пока пройдут люди, подойди, прицелься и выстрели, если тебе так приспичило убить еще и Володина.

— Верно, — задумался Гордеев.

— То-то и оно, что верно… Значит, делаем вывод — киллер у нас странный. Не просто непрофессионал, а именно странный. Даже более чем странный. Пострелял-пострелял, да и ушел.

— Может, испугался? — предположил Гордеев.

— А чего ему бояться? Сбежал он простым способом — не пошел в парк, где, кстати, можно скрыться, а просто двинулся по склону горы параллельно Пушкинской набережной. Ну и вышел к железнодорожному мосту. Там, думаю, перешел на другой берег Москвы-реки и поминай как звали. По дороге и от пистолета избавиться можно — просто бросить в реку. Так что бояться ему было нечего — в любом случае он бы успел уйти.

— И какой ты делаешь вывод?

— Очень простой. Киллер не убил Володина не потому, что испугался. И не потому, что он странный или ненормальный. А потому, что у него просто-напросто кончились патроны.

— Вот те раз! — изумился Гордеев. — Киллер, у которого закончились боеприпасы? Это что-то новое. Как же это получилось? И как ты до этого додумался?

— Очень просто. Пули выпущены из восьмизарядного ТТ. Две в Апарина, шесть в Володина. Итого восемь. А потом он, поняв, что стрелять больше нечем, ушел. Иного объяснения нет. Потому что если бы у него были патроны, он обязательно продолжил бы стрельбу. И в итоге убил, бы Володина.

— Ну и дела… И что это все нам дает?

— А дает это нам, Юра, многое. Во-первых, то, что это никакой не киллер, а просто чайник.

— В смысле? Ты же только что сказал, что убить Апарина могут послать только самого что ни на есть профессионала.

— Да. Именно так. Если бы киллера послали убить Апарина, это был бы профессионал. Но здесь совсем другой случай, Юра.

— Бррр, — потряс головой Гордеев, — тогда я совсем перестаю что-либо понимать.

— Я думаю, что, во-первых, он взял в руки оружие просто по необходимости… Может быть, он и не стрелял в людей раньше… А во-вторых, то, что рассчитывал он убить все-таки одного человека, а не двоих. Понимаешь?

— По-прежнему нет.

— И совершенно напрасно. Потренируй мозговую извилину — она должна шевелиться постоянно.

Турецкий растопырил пальцы над головой и показал, как именно должны шевелиться мозговые извилины. А потом опять поглядел на часы.

— Ты куда-то торопишься? — спросил Гордеев.

— Нет. Об этом чуть позже. Итак, тот, кто убил Апарина, совсем не собирался убивать двоих. Он сначала хотел убить только одного.

— Ясно… — согласился Гордеев. — Константина Апарина.

— Нет, — заговорщически улыбнулся Турецкий. — Следователя Евгения Володина.