Золотой пергамент

Но было уже поздно. Кристиан, не потерпев подобного, призвал Ключ.

Комнату залил непереносимо яркий свет, но он не исчез сразу, как обычно бывало, а продолжал сиять. Оковы на руках Кристиана раскололись и упали на пол. Солдаты, епископ и Ричард, испуганно вереща, заслоняли лица. И только Роланд, оцепенев, смотрел на необычайно грозного сейчас Кристиана, озаренного ярким светом и держащего в руке огромный золотой Ключ.

– Ты в порядке, Балиан? – спросил он, скосив глаза на брата.

– Ага, – буркнул тот – солдат немного поцарапал шею, но дальше небольшого кровотечения дело не пошло.

Кристиан перевел взгляд на застывшего Роланда.

– У нас нет злых намерений, – сказал он, – и все, о чем мы говорили раньше – правда. Если вы нам верите, то прикажите снять оковы, и мы все забудем. Если не желаете нашего участия в войне – мы уйдем. Но причинить вред моим братьям я не позволю.

Роланд, пораженный произошедшим на его глазах чудом – ведь Ключ появился прямо из ниоткуда! – продолжал взирать на него удивленными глазами. Кристиан опустил руку с Ключом, и свет исчез. Тогда король, немалым усилием воли приведя мысли в порядок, велел перепуганным солдатам снять оковы с Балиана и развязать руки Юана. Приказ был немедленно исполнен.

– Позвольте им вернуться в комнаты, – сказал Роланд. Голос его немного дрожал. – Велите наказать солдата, напавшего без приказа, Мэлори… И оставьте меня сейчас.

– Но, Ваше Величество… – начал епископ, но король резко оборвал его:

– Уходите!

Епископ Мэлори и Ричард испуганно отступили – еще никогда они не видели своего правителя в таком состоянии. Ключ исчез из рук Кристиана; братья первыми беспрепятственно вышли из комнаты.

– Куда пойдем? – пробурчал Балиан.

– К себе, как и сказал король Роланд, – спокойно проговорил Кристиан.

– Отмоем тебя от крови, а потом поговорим. Ты как, Юан?

Через час, сытые, чистые и более или менее успокоившиеся, братья привычно устроились в комнате, где ночевали Балиан и Юан. День неспешно клонился к вечеру. И, хотя многое следовало обсудить, никто не торопился начинать – случившееся было слишком неожиданно.

– Не стоит винить короля Роланда, – наконец, сказал Кристиан. – Поступая так с людьми, он искренне верит, что делает лучше и для них, и для других. Не его вина в том, что никто не берется ему объяснить…

– Он не маленький ребенок, чтобы ему объясняли такие очевидные вещи, – хмыкнул Балиан. – Но в целом ты прав. Виноват этот чертов Ричард! Я же предупреждал. Почему ты сразу не сказал Роланду, что это он нас подставил? Вызвался так услужливо провести, не сказал, что запрещено…

– Если бы я знал, что тот солдат выкинет нечто подобное, то, конечно, я бы так и сделал. Я не думал, что дойдет до такого.

– А надо думать, – Балиан с недовольным видом потер шею.

– Так почему ты сразу не сказал, Кристиан? – спросил Юан. – Вдруг им управляют с помощью пергамента?

– Я тоже сначала так подумал, – сказал Кристиан. – Но потом мне показалось… В общем, я спросил епископа Мэлори, и он мне все о нем рассказал. Ричард просто влюблен в Роланда. Мне стало жаль его. Если бы Роланд узнал, как было дело, он вполне мог бы наказать его…

– И поделом! – возмутился Балиан. – Что с того, что он без ума от Роланда?

– Когда он был маленьким, Роланд уговорил своего отца – он тогда был у власти – приговорить к смерти отца Ричарда. Роланд считал, что он был невесть каким грешником, потому как торговал литературой вроде той, что мы сегодня читали – тогда это еще не было запрещено. Ричард был без ума от горя, и великодушный Роланд попросил отца оставить его во дворце. – Кристиан грустно улыбнулся. – Где и объяснил ему, почему так поступил. Теперь Ричард чтит Роланда за его веру и не понимает, как он мог упустить таких мерзавцев, как мы, если его отец пострадал за меньшее. А мы тут ходим, заявляем, что ближе к Богу, владеем тайнами мироздания, грубим направо и налево и хоть бы что. Он искренне верит, что Роланд просто ошибается… Он беспокоится, вот и все. Он еще совсем ребенок.

– Он мой ровесник, – пробурчал Балиан – обида все еще кипела в нем, но жуткий рассказ произвел гнетущее впечатление.

– Да, но, в отличие от тебя, он провел детство вдали от Этериола и двух любящих братьев, – дал ему подзатыльник Кристиан.

– Тогда ты правильно сделал, что не рассказал, Кристиан, – тихо сказал Юан.

– Сейчас я немного жалею, – бесстрастно проговорил Кристиан. – Я, наверное, эгоистичен, но вы для меня дороже, чем душевное состояние и даже жизнь Ричарда.

– Да уж, такого эгоиста поискать, – хлопнул его по плечу Балиан. – Но, вообще, должен же кто-то объяснить Роланду, что он немного того…

– Только не ты, – был уверен Юан.

– Согласен, – кивнул Кристиан. – У него и так, по-моему, нервный срыв от твоей речи. Нужно потом извиниться перед ним… Еще неизвестно, как теперь все обернется… Ладно, давайте пока делом займемся, – и он извлек из-под туники… подгоревший свиток.

– Ну ты вконец обнаглел! – пришел в дикий восторг Балиан.