Золотой песок времени

— Ну, Жорик — он у нас чудила, — отмахнулся Денис. — Как я его в свой бизнес ни тянул, он все по-своему сделал. Не интересна ему, видите ли, школа выживания, и убивать свою жизнь на то, чтобы деньги делать, он не готов. Сидит в Европе, в какой-то тухлой деревеньке под Брюсселем. Малюет картины. Периодически выставляет их — за мой, естественно, счет.

— Вот как? — удивленно протянула она. — С чего это его вдруг перестали интересовать деньги?.. А то я не помню, как у него глаза горели, когда мы делили наши, так сказать, гонорары…

— А Жорик только до легких денег охоч, — презрительно махнул рукой Денис. — Богатеньких буратино потрясти, как мы тогда делали, много ума не надо. А после той истории я твердо сказал ему: все, любой криминал — без меня. Тут он и скис. Сначала в Москве лодырничал, потом в Европу подался, за лучшей долей. И все мечется… То путь к саматхи искал, то в психоанализ ударился. Теперь вот картины… Я сначала пытался его теребить, а теперь рукой махнул. Благо возможность есть. Пусть себе рисует. В семье не без урода.

— Ты хочешь сказать, он настолько изменился — после той истории? — задумчиво произнесла Полина.

— Да ни при чем тут та история, просто Жорик по натуре не борец! — фыркнул Денис. — Кисейная барышня, хуже даже. Ты вон девчонка, и подставили тебя круче всех, а все равно выбралась. Своя фирма, статус, красивая какая, в себе уверенная.

Однако Полина словно не заметила его комплимента. Тихо, словно бы про себя, сказала:

— Значит, Жорик в какой-то степени тоже до сих пор платит по старым счетам…

— Да какие тут счета, — начал Денис — и вдруг умолк. Внимательно глянул на Полину. Хмуро спросил: — Ты на что намекаешь?

— Да ни на что, — пожала плечами она. — Просто скажи мне: твой брат — он из своего Брюсселя в Москву иногда наведывается?

— Два года назад последний раз был, — пожал плечами Денис. На его щеках играли желваки, глаза сузились. Он произнес: — Ты сама не понимаешь, чего городишь, Полина. Жорик — это мой самый близкий человек. Ближе родителей. У нас одинаковый генотип, и…

— Однако ты при этом одинаковом генотипе — успешный бизнесмен, а он — неудачливый художник, — вставила девушка.

Денис, будто не услышал ее, горячо продолжал:

— И росли мы вместе, и до сих пор друг друга понимаем без слов. И я, как за себя, за него отвечаю. Ответственно заявляю тебе: то, что ты предположила, полный бред. Безумие. Чтобы мой брат, втайне от меня, явился в Москву? И начал, без моего ведома, мстить тебе? За что? За то, в чем он и сам замешан?.. Зачем ему?..

— О господи, Денис! Да я же ни в чем твоего брата не обвиняю! — взмолилась она. — Я просто пытаюсь просчитывать все варианты…

— И на мисс Марпл при этом явно не тянешь, — отрезал он. Сбавив тон, добавил: — Слава богу, и возраст пока не тот. Да и покрасивее будешь. Ладно, проехали… Короче, так, Полина. Я тебе посоветовать ничего не могу. Кроме одного: к черту сейчас весь твой бизнес. Спрячься где-нибудь. Затаись.

— Это, конечно, совет, — хмыкнула она, — безусловно, исходящий от самого Шерлока Холмса…

— А я, в свою очередь, попробую осторожно прощупать, что там творится в клане Матвея. Не волнуйся, действовать буду очень аккуратно. И еще: оставь мне это письмо с угрозой. Пусть перед глазами будет. Хочу еще подумать. Вдруг, допустим — пока только допустим! — оно вообще не имеет к случившемуся никакого отношения?.. У тебя ведь наверняка были и другие враги — помимо отца этого парня?..

— Зря ты, Денис, пытаешься меня успокаивать, — поморщилась девушка. — А то я не понимаю, что таких случайностей не бывает…

— Ну, ты многого не понимаешь, — усмехнулся он. — У вас, женщин, с логикой вообще не важно. — И хитро добавил: — А что ты, кстати, мне про эсэмэску не рассказываешь? Про ту, с единственным словом: «ЗРЯ»?

— Откуда ты знаешь? — опешила Полина.

— Тоже ведь наверняка думала: ее прислал ВРАГ, — фыркнул он. — Логические цепочки выстраивала… Только на самом деле это я ее отправил. Сразу, как узнал про ту злосчастную передачу.

— Но зачем?

— Да психанул просто! Раньше-то всегда радовался: какая, мол, Полина умница, ни в какой ящик не лезет, по тусовкам не ходит, понимает, что ей к себе внимания привлекать нельзя. И тут бац: не удержалась. Решила все же потешить свое тщеславие…

А она просветленно взглянула на него и тихо вымолвила:

— Ты… ты правда за меня волновался?..

И столько в ее глазах было и надежды, и счастья, что тут уж Денис не удержался. Ответил, что думал, без привычной в бизнесе игры:

— Я все эти годы простить себе не мог, что потерял тебя. Потерял безответственно и глупо…

Вышел из-за стола, приблизился к ней, коснулся ее руки. Задумчиво добавил:

— Но жизнь ведь еще не кончена, правда?..

И Полина почувствовала, как жар от его руки пробирает ее всю, насквозь, неумолимо растекается по телу, подавляет волю и превращает в абсолютно счастливую женщину.

Однако Денис очень быстро убрал свою ладонь и вновь превратился в суховатого, очень занятого и ледяного бизнесмена:

— У тебя есть какая-нибудь недвижимость, о которой никто из твоих знакомых не знает?