Золотой петух. Безумец

Присваивать славные имена своих предков, не обладая ни их доблестью, ни их добродетелями, стало новым явлением среди армян. Все больше появляется громких фамилий — Аршакуни, Багратуни, Мамиконяны, Аматуни, Пахлавуни, Камсараканы, — вряд ли стоит продолжать этот перечень — словом, названия наших гор, долин и рек присваивают себе ничтожные люди, и если б наши летописцы вдруг воскресли, они были бы крайне удивлены, увидев, что в Армении возродилось давно исчезнувшее поколение нахараров[5].

Глава шестая

Семья у Масисяна была небольшая. Под его кровом жили сын и две младшие дочери. Старшая дочь умерла при самых трагических обстоятельствах, — она повесилась на перекладине в дровяном сарае. Чтобы не оскорбить память несчастной жертвы, умолчим о причине ее смерти…

Вторая дочь долго ждала, надеясь, что отец выдаст ее замуж, но годы шли, проходила молодость, и она сбежала с одним из приказчиков отца и тайно обвенчалась с ним в деревенской церкви. Отец проклял ее, вычеркнул из сердца, а если и вспоминал, то называл ее не иначе, как «бесстыжая». Она была навсегда изгнана из отцовского дома и всего лишь несколько раз тайком посетила его, чтобы повидаться с матерью, которую очень любила.

Сын Стефан окончил гимназию. Отец запретил ему поступать в университет, считая, что учение окажет на него пагубное влияние и окончательно собьет с толку. Вернувшись в отцовский дом, Стефан несколько лет болтался без дела, продолжая носить гимназическую форму и преследуя отца неотступной просьбой послать его учиться дальше. Но отец об этом и слышать не хотел и требовал, чтобы сын сидел в лавке и учился торговому делу. Это положило начало разногласиям между отцом и сыном и стало причиной их глубокой взаимной неприязни.

Одну из младших дочерей Масисяна звали Гаяне, другую — Рипсиме. Гаяне было десять лет, Рипсиме — семь. Сестры были совершенно не похожи друг на друга, словно природа задалась целью создать два существа, наделив одну из них красотой, а другую обезобразив. Характеры у них тоже были разные: некрасивая Гаяне была очень доброй и жалостливой девочкой, а красивая Рипсиме — высокомерной и злой. Гаяне была хромоножка, и когда она ходила, все тело ее колыхалось из стороны в сторону, что еще больше уродовало ее. Люди с физическими недостатками обычно бывают злоязычными, и Гаяне, несмотря на свое доброе сердце, тоже не была лишена этого недостатка.

Жену Масисяна звали Мариам. Очень часто судьба, провидение, фортуна, словом называйте как хотите, играет злую шутку с супружескими парами: красивой женщине достается в мужья невзрачный мужчина, а красивому мужчине — дурнушка, а бывает и так, что умная женщина выходит замуж за глупца, а умный мужчина женится на глупой женщине. Иной раз видишь, что мужчина-коротышка женат на высокой женщине, а у рослого мужчины — миниатюрная жена. Словом, судьба не терпит гармонии в супружеской жизни. Та же участь постигла и бедняжку Мариам. Насколько ее супруг был суровый и жестокий человек, настолько же она была кротка и добра. Гаяне унаследовала материнскую доброту, а у Рипсиме в характере были отцовские черточки, зато сын Стефан вышел не в своих родителей.

Вот в эту-то семью и попал Кало, этот беспечный и веселый деревенский птенчик. С этой семьей было связано его будущее, которое и является главной темой нашего романа.

До появления Кало в семье Масисяна не держали мужской прислуги, особенно после того злосчастного случая, когда одна из его дочерей сбежала с приказчиком. С тех пор Масисян закаялся пускать в дом мужчин. Все, что требовалось для хозяйства, он покупал сам. Часто можно было видеть, как он, завернув в платок мясо, зелень и фрукты, нес их с рынка домой. А если случалось, что он отправлял покупки с приказчиком, тот не имел права заходить в дом, а должен был передать узелок через дверь.

Масисян строго придерживался этого правила и ревниво охранял свой очаг от вторжения посторонних мужчин. При магазине у него на побегушках были мальчики лет двенадцати — пятнадцати, в том невинном возрасте, когда их допускают даже в персидские гаремы. Возраст Кало позволял использовать его в роли домашнего слуги.

Когда Кало впервые появился в доме Масисяна, — в один из вечеров великого поста, — вид этого маленького простолюдина рассмешил всех.

— Это и есть наш новый слуга? — насмешливо спросила госпожа Мариам, оглядев с головы до ног удивленно озиравшегося Кало.

— А что, не нравится тебе? — благодушно спросил муж. — Ты погляди, какой здоровяк, за восьмерых будет работать, взгляни на его руки и ноги, он похож на откормленного бычка, только что выпущенного из хлева[6].

Слова Масисяна обидели Кало, и он, насупившись, сказал:

— Я не бык.

Супруги пристально поглядели на мальчика и ничего не ответили. Они велели отвести Кало на кухню и накормить его.

— Как видно, у него длинный язык, — заметил Масисян. — Неотесанный еще, не узнал вкуса затрещин, но работник будет хороший.

— Работать-то будет, дай бог, чтобы не воровал, — ответила жена.