Золотой плен

Только один стон, быстро подавленный, вырвался из его груди. Его лицо побелело, но он старался не выказывать тех мук, которые ему приходилось терпеть.

Эрин закусила губу и задрожала. Прикасаясь к нему, она чувствовала теплоту его тела, ощущала золотистые волоски на ноге, большую силу мускулистых конечностей, тяжелое дыхание мужчины, боровшегося с невыносимой болью. Она пошатнулась, стиснув зубы, и взглянула ему в лицо, Еще мгновение его глаза оставались закрытыми, потом они открылись, и их сапфировая пугающая синева ничего не выражала.

— Рану надо прижечь и перевязать, — сказала неожиданно для себя Эрин. Слова вырвались сами собой.

Он кивнул и снова закрыл глаза. Она подумала, что он не обращает на нее внимания, но он поднялся и стал что-то искать на земле.

Эрин опять подумала о побеге. Но его глаза устремились на нее, как только она напрягла мышцы, чтобы сделать отчаянный рывок. Этот взгляд был ненавистен ей. Хромая, он подошел к ней быстро, причиняя себе страшную боль. И, снова подумав о побеге, Эрин растянулась в воде.

Неожиданно он оставил ее, так как его внимание привлек кремень. С трудом он подобрал его, осторожно развел огонь на берегу, затем перешел на ту сторону за мечом Эрин.

Только потом подошел он к ней, сильно прихрамывая, и вытащил ее из воды. Сжимая ее запястье, он прокалил меч над огнем. Затем вложил меч ей в руки и отпустил их.

— Давай! — прошипел он.

Ее рука тряслась. Он сжал ее запястье сильнее.

— Давай, только смотри, не вытвори чего-нибудь, — предупредил он.

Она поднесла раскаленный металл к его бедру, чувствуя, что теряет сознание от запаха паленой кожи. И тут он издал страшный вопль, отпустил ее и повалился на землю, сжав кулаки.

Эрин замерла на какое-то время, ей невыносимо больно было видеть его страдания. Но потом снова насторожилась. Он был ее врагом, и она уже допустила глупость, не убив его сразу. Она отпрыгнула назад, обогнула его распростертое тело и побежала. Ей нужно было добежать до лошади.

Вдруг он перевернулся и схватил ее за ногу, его лицо исказилось от боли, которую причиняла попытка удержать ее, но он был тверд. Он дернул ее резко за ногу, и она упала.

Страшная паника охватила Эрин. Изо всех сил она ударила его локтем по ране. Он откинулся назад, но его хватка не ослабла.

Она видела, что его глаза закрылись от боли, дернула свою ногу, но безуспешно. Мужчина повернулся к ней и открыл глаза, сжав ее запястья так сильно, что она закричала, и ее кости затрещали. Но он звал, когда надо остановиться. Он знал, как сделать больно, не причинив при этом серьезного вреда, Он посмотрел на нее и хрипло выдавил:

— Ирландская сука! Я должен отплатить тебе за все. Твоя мстительность может обратиться против тебя. Теперь ты моя пленница. И вся в моей власти.

Как мог он выносить адскую боль и при этом не терять сознание, да еще и разговаривать? Эрин не могла понять. Она причинила ему столько страданий, что вызвала страшный гнев, и уже была уверена, что он либо убьет ее, либо будет мучить.

У нее не было выхода, но это, как ни странно, придавало ей храбрости.

— Никогда, викинг. Я никогда не буду в твоей власти, прошипела она, — ирландцы найдут тебя, мой отец найдет нас… и ты станешь добычей для крыс…

Она снова закричала от боли в запястье.

— Заткнись! — приказал он неистово, наваливаясь на нее и тяжело дыша от непрекращающейся боли. Его лицо было напряжено и бесчувственно, он схватил ее за голову. Она почувствовала, как слезы катятся у нее по щекам оттого, что он сильно сдавил ее череп, нежные кости скул. Взгляд его синих глаз буквально парализовал ее.

— Заткнись, — прорычал он опять. — Теперь, сука, тебе нечего надеяться на покровительство Богов!

Охваченная все возрастающим ужасом, Эрин смолкла. Она выдерживала его пронзительный взгляд, пока была в состоянии, а потом, так как не хотела выказывать страха, закрыла глаза, осознав свое бессилие.

Олаф медленно ослабил хватку. Некоторое время Эрин не открывала глаз, дрожа от страха. Но ничего не последовало, ни удара, ни какого-либо другого проявления мести. Олаф только переместился, чтобы она совсем не могла пошевелиться.

Шло время. Не в силах больше выносить неопределенности, Эрин осторожно приоткрыла глаза и поняла, почему до сих пор жива. Волк был отнюдь не железный. Боль в ране наконец сломила его, он потерял сознание и упал на нее.

Несколько секунд она едва дышала, но его голова оставалась неподвижной. Его руки обхватывали ее, тело вытянулось вдоль ее тела, ноги прижимали ее ноги — таким образом, она была крепко придавлена и должна была сначала сдвинуть его, чтобы освободиться.

Хотя ей не хотелось и секунды оставаться в таком положении, Эрин все же заставила себя подождать. Золотистые волосы щекотали ей подбородок, тяжесть его груди давила на сердце, он лежал так, что создавалось впечатление любовной сцены. Если бы он хотел ее изнасиловать, его поза была бы именно такой.