Золотой шут

Я очень медленно приходил в себя, раздумывая над тем, что сотворил Чейд и почему он сознательно утаил от меня всю информацию. В тот момент, когда исчез принц и старый убийца понял, что положение грозит серьезной бедой, он отправил за мной своего человека. Чейд заставил меня поверить, что перед тем, как Дьютифул пропал, Полукровки прислали письмо с угрозами в его адрес. Вне всякого сомнения, это послание можно трактовать и так. Но в нем содержались и намеки на меня. Зачем Чейд меня вызвал – чтобы защитить или спасти трон Видящих от скандала?

Затем я заставил себя не думать о Чейде и снова принялся разглядывать потускневшие буквы. Кто прислал письмо? Полукровки с особым удовольствием ставят в конце посланий свой знак. Но это письмо было без какой-либо подписи, как и то, в котором перечислялись имена погибших. Я положил их рядом и обнаружил, что некоторые буквы похожи. Их мог написать один и тот же человек. Письмо от Полукровок от них отличалось – почерк был более цветистым и размашистым. Впрочем, это ничего не доказывает.

Бумага была одинаковой. И неудивительно: хорошая бумага стоит дорого, а вот содрать кусок бересты с березы может любой. Итак, я не мог с уверенностью утверждать, что письма, хотя бы два из них, имеют общего отправителя. Я задумался. Существовало ли разделение между фракциями людей Уита, стремящимися положить конец гонениям, до того, как принц был похищен? Или мне только хочется так думать? Очень плохо, что Черный Рольф и его друзья догадались, кто я такой, и, таким образом, пришли к выводу, что бастард, наделенный Уитом, не умер в тюрьме Регала. Мне совсем не хотелось, чтобы Полукровки знали, что Фитц Чивэл жив.

Я снова посмотрел на список погибших людей и обратил внимание еще на одно имя. Нэт из Фенса. Я мог встречать его, когда жил с Черным Рольфом, но уверенности у меня не было. Я задумчиво постукивал пальцами по столу, размышляя над тем, не стоит ли наведаться в поселение людей Уита, расположенное рядом с Вороньим Горлом. Зачем? Спросить, не посылали ли они королеве письмо, угрожая моей жизни? Не слишком разумно. А вдруг они блефуют? Если я туда отправлюсь и они меня увидят, это явится подтверждением того, что я жив, несмотря на прошедшие годы. По меньшей мере, я стану для них ценным заложником, а Видящие попадут в весьма неприятное положение, вне зависимости от того, в каком виде меня им вернут – живым или мертвым.

Нет. Сейчас не самое лучшее время для конфронтации. Возможно, Чейд поступил мудро. Он заставил меня покинуть место, где я жил, но внешне вел себя так, словно угроза его нисколько не испугала. Я перестал на него злиться. Но решил объяснить, что он не должен скрывать от меня никакую информацию и напрасно не показал мне письмо. Чего он боялся? Что я не приду на помощь принцу и сбегу куда-нибудь, чтобы начать все заново? Неужели он такого обо мне мнения?

Я покачал головой. Да, пришло время поговорить с Чейдом. Пора ему понять, что я уже взрослый человек и в состоянии принимать решения, влияющие на мою жизнь. И с Кетриккен. Я попрошу Чейда устроить мне с ней встречу, чтобы я мог поделиться с королевой своими опасениями за судьбу Неттл и попросить ее оставить девочку в покое. А еще Шут. Нужно разобраться и с ним тоже. Вот какие мысли бродили у меня в голове, когда я покинул башню Чейда и отправился спать.

Впрочем, заснуть как следует мне не удалось. Неттл билась в мои барьеры, точно мотылек, летящий на губительное пламя свечи. В результате мой сон напоминал сон человека, пристроившегося у закрытой двери, в которую вот-вот войдет враг. Я постоянно чувствовал ее присутствие. Сначала она упрямо пыталась добиться своего, потом разозлилась. К утру ее охватило отчаяние. Труднее всего мне было устоять перед ее жалобными мольбами: «Пожалуйста, прошу тебя… Ну пожалуйста!» Больше она ничего не говорила. Но ее Скилл, точно легкий ветерок, исполненный печальными стонами, касался моих чувств.

Я проснулся с тупой головной болью. Все мои чувства были обострены. Желтый свет свечи казался слишком ярким, а звуки невыносимо громкими. Чувство вины за то, что я не стал разговаривать с Неттл, не прибавляло радости моим мыслям. Иными словами, самое подходящее утро для эльфовской коры. И не важно, как отнесется к этому Чейд, я решил, что сегодняшний день начнется с целебного чая. Я встал, вымыл лицо и оделся. Холодная вода и необходимость наклониться, чтобы зашнуровать сапоги, показались мне дополнительным наказанием за неизвестно какие грехи.