Золотой скорпион

— Во время того разговора, — прервал ее Стюарт, забыв о том, что Мёска предупредила его о бесполезности задавать вопросы, — и при других встречах, которые должны были у вас быть с Фо Хи, вам никогда не удавалось, хотя бы мельком, увидеть его лицо?

— Никогда! Никто никогда не видел его лица! Я знаю, что у него блестящие глаза, неестественного желтого цвета, но я не узнала бы его, если бы увидела вдруг без маски. Если, правда, не учитывать того ощущения, которое охватывает меня в его присутствии. Но я должна торопиться. Если вы меня еще раз прервете, то мне не хватит времени.

С того памятного дня в Каире все изменилось; началась жизнь, полная приключений! Не стану отрицать, что я пришла сюда, чтобы исповедаться. Я ездила в Нью-Йорк, Лондон, Париж, Белград — я объездила весь мир. У меня были прекрасные платья, драгоценности, восхищение окружающих, что так необходимо женщине! И несмотря на все это, я вела жизнь затворницы, ни одна монахиня не жила так одиноко.

Я вижу в ваших глазах вопрос, почему я так поступаю, почему я заманиваю мужчин в когти Фо Хи. Я не могла вести себя иначе: когда я терпела неудачу, меня наказывали.

Стюарт отпрянул от нее.

— Вы признаетесь. — сказал он хрипло, — что завлекали мужчин на их погибель?

— О нет! — прошептала она, испуганно оглядываясь по сторонам. — Никогда! Никогда! Клянусь в этом — никогда!

— Итак, — он пристально и решительно на нее посмотрел, — я вас не понимаю.

— Я не осмеливаюсь объяснить яснее, я не осмеливаюсь! Но поверьте мне! Если бы вы знали, чем я рискую, если скажу вам больше, вы были бы милосерднее. Невозможно описать тот ужас, который выпадет на мою долю, — она задрожала, — если у него возникнут подозрения! Вы думаете, что я молода и полна жизни и передо мной открыт весь мир. Вы не знаете, что я уже почти мертва! О! Мне пришлось так много пережить. Я танцевала в парижском театре и продавала цветы в Риме, у меня была своя ложа в опере, и я набивала трубки курильщикам опиума в Сан-Франциско! Но никогда, никогда я не завлекала мужчин на их погибель. И ни один из них, от первого до последнего, не целовал даже кончиков моих пальцев!

По первому слову, по первому знаку я должна была ехать из Монте-Карло в Буэнос-Айрес, еще один знак — и я направлялась в Токио! Чанда Лал стерег меня так, как стерегут женщин только на Востоке. Однако в этом неблагодарном деле он всегда пытался быть мне другом, он всегда был мне предан. Но несколько раз он очень меня пугал, я знаю, что у него на уме! Но я не могу вам сказать. Поймите! Чанда Лал всегда был неподалеку, чтобы услышать звук вот этого свистка, — она достала из кармашка маленький серебряный свисток, — начиная с того дня, когда он вошел в дом работорговца в Мекке, исключая…

Внезапно волна восхитительного румянца залила ее лицо, она быстро опустила глаза и убрала маленький свисток. Непослушное сердце Стюарта бешено забилось, именно оно заставляло его поверить в эту почти невероятную историю; эта сладостная краска стыда не могла быть ни уловкой, ни игрой.

— Вы считаете, что я не в своем уме, — сказал он жестко низким голосом. — Вы говорите мне так много и так же много утаиваете, что еще больше сбивает меня с толку. Я могу понять вашу беспомощность на Востоке, но почему вы исполняете приказания этого чудовища, прячущего свое лицо под покрывалом, в Лондоне, Нью-Йорке, Париже?

Она не поднимала глаз.

— Я не осмеливаюсь вам сказать. Но я не смею его ослушаться.

— Кто он?

— Никто этого не знает, потому что никто не видел его лица! А! Вы смеетесь! Но я клянусь вам, как перед Богом, что говорю правду! Находясь дома, он носил китайское платье и зеленое покрывало. С одного места на другое он всегда переезжает по ночам и всегда одетый в рясу, так что остаются видны только его глаза.

— Но как он может путешествовать в таком фантастическом одеянии?

— По суше — на машине, а по морю — на паровой яхте. Почему вы сомневаетесь в моей честности? — Она внезапно бросила быстрый взгляд на Стюарта и побледнела. — Ради вас я не раз рисковала, но я не могу сказать, насколько это было опасно. Я попыталась позвонить вам по телефону в ту ночь, когда он покинул дом вблизи Хэмптон-корт для того, чтобы убить вас, но никто не подошел к…

— Подождите! — сказал Стюарт, он был настолько взволнован, что едва не упустил из виду, что она выдала тайну местонахождения человека в рясе. — Так это вы звонили мне в ту ночь?

— Да. Почему вы не взяли трубку?

— Неважно. Ваш звонок спас мне жизнь. Я никогда этого не забуду. — Он посмотрел ей в глаза. — Но вы не можете мне сказать, что все это значит? Что следует понимать под «Скорпионом»?

Она вздрогнула.

— «Скорпион» — это опознавательный знак. Взгляните. — Из маленького кармашка своего жакета она вынула золотого скорпиона! — И у меня есть один. — Она быстро убрала его обратно. — Я не смею, я не смею сказать вам больше. Но мне так много надо вам сказать, потому что… я никогда больше вас не увижу!

— Что?!