Золотой сокол

И снаружи, и внутри нее было одинаково пусто и холодно. Снегопад мягкими ладонями гладил ее по волосам, она словно бы отплывала куда-то, и уже казалось не так холодно, а главное, тревога и страх ушли, точно все уже позади. Она крепче прижималась к старой сосне, как к лучшему другу, хотя сама не знала толком, кто для нее на свете лучший друг... Не так уж много она знала близких людей. Только Елагу... и Ледича... и Лес Праведный... хотя он-то не человек...

— Деточкамоябедная... — заговорил где-то внутри знакомый голос, и ладонь, гладившая ее голову, соскользнула на плечи. — Вернулась... Или тебя в людях обидел кто? Или потерялась? Зачем в лес одна забрела?

Дивина смутно понимала, что надо бы ответить, но мысли еле-еле ворочались.

— Слышишь меня? — продолжал голос, и широкая ладонь заботливо отряхивала ее спину и плечи от налипшего снега. — Спишь? Тепло ли тебе?

«Тепло...» — только подумала Дивина, у которой и правда ласковое тепло, родившееся из застывшей немоты всего тела, поползло по коже.

— Тепло... батюшка... — то ли сказала она, то ли хотела сказать, но только двинула губами.

Громадная белая фигура, склонившаяся над ней, покачала головой, похожей на заснеженный куст. Взмахнув руками, она прямо из воздуха достала что-то большое, пушистое, напоминающее шкуру какого-то особого снежного медведя, накрыла сжавшуюся у корней дерева девушку, подняла на руки, завернула в шкуру и понесла, легко ступая по снегу. Деревья сами отклонялись с пути Лесного Хозяина, а его огромные ноги, как ни были тяжелы, не оставляли в глубоком снегу никакого следа.

***

Князь Столпомир праздновал Морозы в городке под названием Витьбеск. На берегу реки Витьбы издавна жили несколько родов, чьи владения почти слились, образовав нечто вроде растянутого вдоль реки поселка. Здесь князь Столпомир лет десять назад поставил княжий двор с просторными дружинными избами и конюшнями. Весь год там обитал только тиун с немногочисленной челядью, но зато раз в год городок несколько дней был оживлен и полон движения. Остановившись в Витьбеске, князь рассылал по всем окрестным поселениям своих людей, чтобы собрать дань и узнать новости.

О поисках своей дочери князь никому ничего не рассказывал. Кмети между тем в каждом, даже самом крохотном, поселочке, где все жители наперечет, расспрашивали, не объявлялась ли несколько лет назад девушка неведомого рода. Скоро уже по округе ползли слухи, что князь кого-то ищет, но о том, что у него когда-то была дочь, уже просто забыли.

На праздник Морозов князь устраивал пир, и в Витьбеск съезжались старейшины из всех окрестных родов. Как ни хотелось ему поскорее оказаться в Радегоще, нарушить обычай и обидеть богов Столпомир не мог, поэтому чествовал Мороза со всей подобающей пьяной пышностью. Напоенных до бесчувствия стариков утром развозили по домам на санях, но зато те оставались очень довольны княжеским приемом.

Горденя приехал сюда на другой день к вечеру. Как ни был вынослив лось, запряженный в его сани, к концу пути он совсем заморился, как и сам парень. Измученный, голодный и замерзший Горденя даже не мог внятно объяснить, что его привело, и хмельные в честь праздника челядинцы не хотели его пускать, принимая тоже за хмельного.

Его слова о том, что на Радегощ напало целое войско, поначалу принимали за пьяные бредни. На счастье, Радоня проходил по двору и услышал слово «Радегощ».

— Чего ты там про Радегощ? — Кметь остановился возле Гордени, из последних сил спорившего с челядью, и прислушался, неверной рукой придерживая на голове шапку. — Ты — оттуда?

— Оттуда я, оттуда, леший вас всех раздери! — ругался едва стоявший на ногах Горденя. — Где князь-то? Хоть ты ему скажи, раз эти пни дубовые не пускают, — грабят Радегощ, может, уже весь начисто разграбили! Может, там уже уголья одни, а не город!

— Кто — грабит? — Радоня вытаращил глаза. — Ты чего несешь?

— Да не знаю я, какие чуды болотные, а налетели на нас в первый вечер Морозов! Людей вяжут, скотину гонят, дворы жгут! Посад разорили, в детинце ворота ломали! Ну что ты смотришь на меня глазами коровьими? Совсем ум пропили тут! Скажи князю, пусть выйдет!

Кметь вместо ответа ухватил Горденю за рукав и поволок в двери гридницы. Он был недостаточно трезв, чтобы сразу осмыслить услышанное, но и недостаточно пьян, чтобы не оценить его важность.

— Князь! — заорал он во всю мочь, чтобы перекричать шум, вваливаясь вместе с Горденей в двери.

— Вот этот говорит, что Радегощ какие-то леший грабят!

Стало потише, дружина и гости обернулись к вошедшим. А Зимобор невольно встал: все его мысли были в Радегоще, и он сразу узнал Горденю!

— Иди сюда, не бойся! — Радоня почти волоком подтянул парня к сидевшему во главе стола князю. — Говори! Князь, он говорит, что чуды болотные Радегощ грабят!

— Чуды болотные! — Князь Столпомир озадаченно потер лоб. Он тоже насторожился при упоминании Радегоща, но такое сообщение отнес бы скорее к пьяному бреду. — Что такое? Ты чей?