Золотой сокол

У Зимобора была и другая, не менее весомая, причина всеми силами избегать битвы. Среди Буяровых людей легко мог оказаться кто-то из кметей прежней отцовской дружины, кто-то из ближней дружины самого Зимобора. Да и Буяровых кметей, которых в Смоленске прозвали «братья-разбойники» за их буйные нравы и шальные выходки, он всех отлично знал. И он вовсе не хотел увидеть в строю напротив себя Вересича, Годилу, Глухаря или еще кого-то. Что он, самозванец какой-нибудь, вынужденный занимать престол с помощью чужого оружия? Зимобор понимал, что избежать этого теперь будет очень трудно, и все сильнее осознавал, какую страшную ошибку совершил, не явившись на погребение отца. Его не пустила туда Младина, но зачем он вообще стал ее слушать? Но то дело прошлое, его не поправишь. А в будущем Зимобор теперь был готов на все, лишь бы избежать битвы между полочанами и смолянами.

Полотеское войско тем временем уже все вышло из леса и растянулось по заснеженному берегу Оршанки. Сидевшие за тыном не могли не видеть их численного превосходства и ожидали самого худшего.

Но от войска отделился всего один человек и неспешно пошел к воротам.

Когда он приблизился шагов на двадцать, со стены слетела стрела и воткнулась в снег у его ног. Полочанин остановился и помахал еловой лапой, которая сейчас заменяла зеленую ветку — знак мира. Его голову защищал варяжский шлем с полумаской, закрывавшей верхнюю половину лица, а снизу к полумаске была прикреплена кольчужная сетка. Он был высок, крепок, на поясе имел хороший меч и боевой топор, в руке держал круглый красный щит с двумя белыми соколами по сторонам умбона. На нем был стегач, видный из-под волчьего полушубка, покрытого простым сукном, и по его движениям опытный глаз видел, что поверх стегача наверняка есть еще кольчуга. Кольчугу Зимобору нарочно для этого поединка выдал Столпомир, сняв с десятника Звонца.

— Чего тебе надо? — закричал с помоста за тыном Буяр. — Кто вы такие?

— Подумай, князь Буяр, сам догадаешься! — ответил полочанин. Буяр не удивился, что тот узнал его даже из-за стены, но от звука этого голоса в душе зашевелились какие-то нехорошие предчувствия. — Город Радегощ грабил? Или скажешь, не ты? Или скажешь, такие шалости с рук спускают?

— Я отомстил за мою обиду на охоте! — надменно отозвался Буяр. — Люди вашего воеводы украли мою дичь, а я за это увел у них целое стадо! — Он засмеялся, но совсем невесело. — Скажи своему князю, разве это не справедливо?

— Князь Столпомир думает, что нет. И теперь он хочет вернуть свое стадо обратно, все, до последней головы. Отдайте нам наших людей из Радегоща, и тогда князь Столпомир не тронет ваш город.

— Разевай рот пошире! — грубо ответил Буяр. — Что ко мне попало, то пропало!

— Ты только из-за тына такой смелый? — насмешливо спросил полочанин. — Если ты, князь Буяр, готов постоять за свою добычу, то выходи! — Он показал на свободное пространство перед воротами. — Я вызываю тебя на поединок. Если ты будешь побежден, то твои люди открывают ворота и отдают нам в целости все то, что взяли в Радегоще.

— И кем же это я буду побежден? — насмешливо откликнулся Буяр. — Кто ты такой, чтобы я с тобой сражался? Из какого болота выпрыгнул?

— Меня зовут Ледич. Я десятник из дружины князя Столпомира. Ну, ты выходишь? Или сражаться с мужчиной не так приятно, как хватать беззащитных девок прямо с посиделок?

Буяр оглянулся на своего старого десятника Звана — и расставшись с Секачом, который остался в Смоленске, он сохранил привычку в трудных случаях искать взглядом кого-нибудь постарше и поумнее. А Зван выглядел на редкость мрачно и избегал его взгляда.

— Иди снаряжайся, — хмуро посоветовал он. — На поединке, может, еще одолеешь, а если всем войском навалятся — сомнут, мало нас. Ступай. Да помни: бьешься за голову свою. Проиграешь — мы все не жильцы.

— Чего так? — изумился Буяр, но Зван только рявкнул:

— Ну, ступай одевайся, не слышал, что ли?

— А ты на меня не ори! — Буяр покраснел от досады. — Ты здесь кто такой? Ошалел совсем!

— Что, ругаться будете, как бабы на торгу? — крикнул им другой десятник, Суровица. — Чтобы эти там смеялись? Иди, княже, снаряжайся. Журавка, ступай помоги!

Зван молчал и только сжимал рукоять собственного меча. Полочанин спокойно ждал перед воротами, слегка разминался, чтобы не мерзнуть, и каждое его движение, поворот головы, рост, голос, фигура — все это было так знакомо старому десятнику, что он уже и не сомневался. Что там этот варяжский шлем с полумаской — знакомое лицо всегда узнаешь и под шлемом, поскольку видел не раз, и именно в шлеме. Зван уже понял, с кем они опять имеют дело и чем это грозит. Но Буяру он ничего говорить не стал. Если сразу брата не узнал, то и сам дурак. А чем позже он догадается, тем лучше будет для него. Меньше будут колени дрожать.

Вскоре ворота открылись, и Буяр вышел на дорогу. Оба противника сбросили полушубки, и на полочанине действительно оказалась кольчуга. Поверх кольев тына на них смотрели кмети Буяра, из-за реки — дружина Столпомира.