Золотой тюльпан. Книга 2

Кларе хотелось закончить эту тему, так как она едва удерживала вопрос, который желала задать Франческе уже давным-давно. У нее самой никогда не было любовных историй, хотя, как-то раз, чуть не начался роман с добродушным спокойным столяром, чинившим оконные рамы и заменявшим прогнившие ставни. Они часто болтали, она — из комнаты, а он — с лестницы снаружи. Затем он сделал ошибку — он принес маленький букет цветов из своего сада и пригласил ее погулять. Гетруд уволила его, заявив, что качество работы не устраивает ее, и заказ закончил другой столяр. Посчитав подобные меры недостаточными, она излила свое презрение на Клару, пристыдив, что та в возрасте сорока лет ведет себя, словно томящаяся от любви девчонка. Гетруд вышвырнула цветы, но не заметила упавшие на пол «анютины глазки». Клара подобрала цветок и положила между страницами Библии, где он оставался до сих пор. Столяр умер от какой-то болезни спустя восемнадцать месяцев, и она искренне жалела, что не стала его женой и не ухаживала за ним до самого конца. Клара чувствовала, что это разочарование в любви скрепило связь между ней и Франческой.

— Ты очень расстроилась, когда твой отец запретил тебе видеться с Питером ван Дорном, Франческа?

Девушка опустила глаза, улыбнувшись про себя.

— Это было несколько месяцев назад. Так много произошло с тех пор. — Существовал только один способ прекратить подобные вопросы. Франческа снова подняла взгляд. — Разве Гетруд не говорила тебе то, что она наверняка знает от Людольфа ван Девентера? То, что мой отец обещал меня ему в жены?

— Этого не может быть! — Лицо Клары превратилось в маску, выражавшую почти панический испуг.

— И все-таки, это правда, хотя никто больше меня не желает, чтобы все было по-другому.

— Но Гетруд придет в бешенство, если узнает! Ты не должна говорить ей об этом, пока живешь здесь. — Клара пришла в сильное возбуждение. — Она сама надеется выйти за него замуж!

Франческа недоверчиво уставилась на нее. Ее не удивил вопрос, почему бы Гетруд не выйти снова замуж, но для нее явилось открытием, что отношения между Людольфом и Гетруд настолько близки, что женщина подумывает даже о свадьбе.

— Она подходит ему гораздо больше, чем я. Но как ты догадалась о ее чувствах?

— Я знаю ее настолько хорошо, что понимаю даже настроение. Я помню ее возбуждение, когда они встретились после нескольких лет его путешествия за границей. Затем все пошло не совсем так, как прежде, возможно потому, что он женился на ком-то еще, но Гетруд любит деньги, а их у него полно. Для нее это очень важно, а в последнее время — с тех пор, как он стал вдовцом, — она, совершенно не замечая, проговорилась пару раз, что, по ее мнению, не пройдет много времени, как она будет жить далеко отсюда и в роскоши. — Клара снова разволновалась. — Поэтому я умоляю тебя, не говори о своем предстоящем браке. Она сделает остаток твоего пребывания здесь невыносимым, замучив мелкими придирками. Именно так она относится ко мне, когда раздражена или что-то идет вразрез с ее желаниями.

— А что будет с тобой, когда я уеду отсюда?

Клара слабо взмахнула руками.

— Я необходима ей, потому что она не любит оставаться одна в доме. — Женщина поморщилась, опуская ногу на пол. — Ты поможешь мне добраться до постели, Франческа? У меня так болит нога, что я совершенно обессилела.

Франческа помогла ей доковылять до небольшой, и мало используемой гостиной, в которой кушетку превратили во временную кровать, чтобы избавить Клару от усилий подниматься по лестнице. Они пожелали друг другу спокойной ночи, и Франческа пошла к себе в комнату. Девушка снова испытала горечь от мысли, что Кларе приходится вести столь бесцветную жизнь. Как часто мягкие люди подпадают под власть подлецов — в браке, в делах... Они проявляют преданность и приносят себя в жертву.

Прежде чем раздеться, Франческа набросала портрет постояльца, используя несколько линий. Потом положила рисунок к другим работам, предназначенным для показа в студии. Уже лежа в постели, она услышала, как Вейнтье поднимается к себе в комнату на чердаке. Вскоре вернулась Гетруд. Как Франческа и ожидала, она отворила дверь, чтобы взглянуть на девушку и проверить, вернулась ли та в установленный день.

— Значит, ты благополучно прибыла из Амстердама, Франческа? Ты привезла письмо от отца с отменой моих прав опеки?

— Нет.

— Вот! Что я тебе говорила? Он искренне заботится о твоем благополучии и знает, как и я, что строгая рука крайне необходима до тех пор, пока дочь не выйдет замуж. А сейчас — спокойной ночи!

Утром Вейнтье сопровождала Франческу до Мехелин-Хейса. Горничная была очень дружелюбна и, казалось, считала, что ей следует отплатить за добрый поступок Франчески, когда та не обратила внимания на ее легкий флирт вчера вечером.

— Если вам надо передать какое-то письмо, или вы захотите встретиться с кем-нибудь по пути в студию или домой, можете рассчитывать на мое молчание.

— Очень любезно с твоей стороны, Вейнтье, но... нет.

— Ну что ж, но запомните мои слова. Я была бы наказана, если бы вы рассказали фрау Вольф о моем кавалере.