В 1720-х годах это домовладение принадлежало вице-адмиралу М.Х. Змаевичу. Затем его хозяином стал английский купец, табачный фабрикант Д. Гарнер. Кроме жилого дома, здесь находились торговые помещения. После 1734 года участок перешел к лейб-медику X. Паульсену[237]
.В середине XIX века это была типичная для того времени городская усадьба. Деревянный двухэтажный дом находился в глубине двора, открытого к берегу Мойки. Главный фасад дома был декорирован пилястрами. Перед ним, по сторонам двора, стояли одноэтажные деревянные флигели. Позади дома разбили регулярный сад, а дальше высадили аптекарский огород, простиравшийся до Большой Конюшенной улицы.
Семье Христиана Паульсена это место принадлежало почти 40 лет. Приглашенный в Россию еще Петром I, позже он получил должность гоф-хирурга и чин надворного советника. У них с женой, дочерью пастора Немецкой лютеранской церкви св. ап. Петра, было семеро детей. Один из них, Готлиб Христиан (Готлиб Христофорович), стал архитектором. Родился он в 1744 году, возможно, в доме на набережной Мойки (семья также владела домом на Миллионной улице, 8)[238]
.В 1760-х годах Г.Х. Паульсен работал помощником Ю.М. Фельтена, женатого на его старшей сестре, Анне. По рекомендации наставника Паульсен был принят на службу в Главную полицмейстерскую канцелярию, и в 1778 году удостоился звания архитектора. Самое значительное его сооружение – Финская евангелическо-лютеранская церковь св. Марии на Большой Конюшенной улице.
Усадьбу на набережной Мойки и Большой Конюшенной улице Паульсены еще в 1773 году продали своему родственнику Юрию Матвеевичу (Георгу Фридриху) Фельтену. Судьба этого выдающегося зодчего эпохи классицизма, так же как и его ученика Г.Х. Паульсена, тесно связана с историей этих мест. Перед тем как Фельтен здесь поселился, он построил у Большой Конюшенной улицы Шведскую и Французско-немецкую церкви. Следует подчеркнуть, что те 11 лет, которые зодчий прожил на этом участке, были самыми плодотворными в его деятельности.
В тот период Фельтен вел строительство Большого (Старого) Эрмитажа с аркой-переходом над Зимней канавкой и домов на Дворцовой площади, Чесменского дворца и Чесменской церкви, Каменноостровского дворца и церкви Иоанна Предтечи на Каменном острове, лютеранской церкви св. Анны на Кирочной улице и Армянской церкви на Невском проспекте, Зубовского корпуса и парковых сооружений в Царском Селе, в Петергофе возвел Гранильную фабрику и выполнил перестройку интерьеров Большого дворца.
Кроме того, Фельтен завершил работы по сооружению гранитных набережных левого берега Невы и стал одним из создателей ограды Летнего сада со стороны Невы. Ему же принадлежит архитектурное решение памятника Петру I «Медный всадник», без которого невозможно представить шедевр создателя скульптуры Э.М. Фальконе.
В 1770-х годах Фельтен продолжал руководить наиболее значительными строительными мероприятиями в Петербурге в качестве главного архитектора Конторы строения домов и садов. В 1770 году он получил звание академика архитектуры, в 1772 году – профессора Академии художеств, а в 1789 году стал ее директором. Именно он осуществил достройку здания Академии художеств, где долгое время преподавал.
Покупку участка Паульсенов Фельтен оформил 15 мая 1773 года. На месте деревянных строений к началу 1777 года он возвел каменный особняк – свое семейное гнездо.
Главное трехэтажное здание также размещалось в глубине от набережной. К нему примыкали двухэтажные флигели, фланкировавшие Т-образный парадный двор-курдонер, который выходил к Мойке узкой горловиной и расширялся перед фасадом особняка. (Забегая вперед, отметим, что на основе дома Фельтена, с частичным использованием его стен и объемов, в XIX столетии в результате нескольких перестроек сформировалась структура существующего комплекса Придворной певческой капеллы.)
Центром композиции особняка служил четырехколонный портик-лоджия на уровне второго и третьего этажей. Портик завершался треугольным фронтоном. Рустованным углам вторили вертикальные цепочки рустов по сторонам лоджии. Первый этаж был полностью рустован и зрительно воспринимался как массивный устойчивый цоколь. До сих пор внутри него сохранились первоначальные сводчатые помещения.
Исследовавший этот объект археолог В.А. Коренцвит писал: «Цветовая гамма довольно изысканна: стены были окрашены в розовый цвет, русты в терракотовый, колонны, тяги, наличники – в белый, а цоколь выложен плитами красного гранита. Лоджия с колоннами привнесла в архитектуру фасада нечто театральное и какую-то человеческую теплоту. Этот прием, совершенно несвойственный для петербургских жилых домов, заставляет вспомнить Францию или Италию, где частная жизнь не всегда прячется за глухими стенами… »А