Золотой утенок

Олег едва сдержал улыбку при виде своей спутницы. Наталья Александровна выплыла в огромной шляпе с перьями, смотревшейся на ней так, как смотрелся бы скафандр на балерине. Шляпа, без сомнения, была очень дорогой и стильной, однако носить ее следовало дамам не с такой рязанской ро... пардон, лицом. На крепенькой шее Сидоровой, торчащей из глубокого декольте, покоилось несколько витков золотой цепи в палец толщиной. В ушах колыхались огромные бриллианты, выглядевшие в ушах Сидоровой как самая обычная подделка. На каждом пальце красовалось по кольцу, на запястьях – по широкому золотому браслету, у корсажа болталась золотая брошь в виде подсолнуха, по размерам приближающаяся к реальному цветку с капельками росы – россыпью бриллиантовой крошки. Если бы Сидорова вышла без чулок, то и на ногу ухитрилась бы натянуть браслет. Кстати говоря, у нее был один такой, в нем Наталья Александровна разгуливала по дому, когда была одета по – простому – в парчовый домашний халатик.

Костюм Сидоровой состоял из юбочки, на два пальца не доходившей до колена, и пиджачка с глубоким вырезом спереди. Ткань плотно обтягивала ядреное тело, подчеркивая “прелести” Сидоровой. Несомненно, любой японец, обожающий борьбу сумо, нашел бы Наталью Александровну невероятно привлекательной. Но мы, как говорится, не японцы, и сумо не наша национальная борьба. Олегу стоило немалого труда пробормотать:

– Ты просто великолепна, дорогая.

– Нравится? – кокетливо произнесла Наталья, пытаясь грациозно повернуться на высоких каблуках. – Мне в бутике, – она сделала ударение на первом слоге, – продавщица сказала, что у Аллочки точно такой же. Их всего три на всю Москву. Один Филипп подарил Алле, второй – у жены лаосского посла, а третий – у меня. Повезло, что я его вовремя заметила в переходе метро возле “Детского мира”. Тем более что я его за полцены купила в распродажу. Миленький, правда?

Олег молча закивал, боясь рассмеяться ей в лицо. Ну и дура, за полцены, в распродажу, в переходе метро... За такую цену можно что-то стоящее купить, настоящее, а не фуфло поддельное... Нет, если все жители Тулупинска такие идиоты, каждый час промедления смерти подобен. Надо скорее начинать работать!

Олег, сам того не замечая, стал напевать песенку из детского фильма про Буратино: “Несите ваши денежки... заройте ваши денежки, на поле, поле, поле чудес!”

– Олежек, ты что? Сам с собой разговариваешь? – произнесла Сидорова, в последний раз поглядевшись в зеркало.

– Да, прекрасно, замечательно, – отозвался Олег, не слыша ее вопроса.

Женщина приняла его рассеянность за ступор, вызванный восхищением ее персоной, обернулась и потрепала Олега по щеке своей пухлой ладошкой, похожей на ласт морского котика или тюленя.

– Вперед, мой пупсик, сначала по делам, потом в женский клуб. Я тебе о нем по дороге расскажу. Да, ты машину водишь? – на ходу поинтересовалась она. – Мне бы не хотелось брать шофера, лишние уши и глаза нам ни к чему.

– Вожу все, что движется, от трактора до “Мерседеса”, самолетом управлять не пробовал, но при желании смогу, – пошутил Парамонов, открывая дверь перед Натальей Александровной.

Та восприняла его высказывание на полном серьезе:

– А что, это мысль. У нас за лесом аэроклуб есть. Если хочешь – поучишься, арендуем самолетик и будем летать в Тулупинск. В Америке это принято, я читала, – добавила она, мечтательно закатив глаза к небу.

– Ага, кукурузник зафрахтуем, – усмехнулся Олег.

– Зачем кукурузник? У нас здесь кукуруза не растет, чем мы его заправлять будем? Нам надо что-нибудь на бензине или на керосине, на худой конец. Нет, лучше на бензине. Керосин воняет сильно, – произнесла она, открывая гараж.

В просторном светлом сухом гараже стояли машина и мотоцикл. Машина была так себе, обычная иномарочка, каких пруд пруди, без особых излишеств. На таких сплошь и рядом рассекают родные просторы зажиточные слои нашей необъятной родины, косящие под “новых русских”. А вот мотоцикл был самый настоящий “Харлей из Девидсонов”, на таких рассекают территорию Америки крутые байкеры.

Олег, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться к этому чуду, с деланным равнодушием спросил:

– Откуда у тебя этот драндулет? На рыбалку ездишь?

Сидорова скорчила недовольную мину:

– Да так, хотела зятьку подарочек сделать, давно еще... Да только этот говнюк вовремя сущность свою гнилую показал, теперь это железо стоит тут, гараж захламляет. Едем, некогда болтать, – напомнила она о предстоящих деловых визитах.

Олег распахнул перед ней дверцу машины и уселся на водительское место. На заднем сиденье лежала водительская фуражка – в таких в кино развозят американские водители своих хозяев. Олег натянул на голову фуражку и произнес:

– Куда изволите, мадам?

– Прямо, – ответила Сидорова, погруженная, видимо, в воспоминания о своем зяте.

“Интересно, чем он ей не угодил? – подумал Олег, разглядывая суровую складку, залегшую между бровей Сидоровой. – Надо у Насти осторожненько расспросить, на всякий случай, чтоб не вляпаться”.