Золотой Век

— Меня не очень интересуют вопросы, которыми заняты уважаемые Наставники. Мне не важно, несете ли вы мир и надежду, говорите ли вы правду или сами себя вводите в заблуждение. Для меня самый важный вопрос вот в чем: почему вы выбрали это имя?

— Вы спрашиваете меня о моем имени? — удивился Фаэтон.

— Именно. Знать истинное имя значит иметь над ним власть. Вы назвали себя в честь Фаэтона, сына бога Солнца. Он взял на себя непосильную задачу. Гордый и неосмотрительный, он потребовал у отца его повозку, само Солнце, но не смог справиться с лошадьми. Его швыряло то вверх, то вниз, он жег то землю, то небо. И тогда мир возопил, люди просили Юпитера сбить Фаэтона молнией. Зачем вы взяли имя, которое символизирует гордость и безрассудство?

Фаэтон улыбнулся.

— Вот что я скажу. На самом деле все было не совсем так. Фаэтон не сжег мир, в конце концов, мир все еще жив. Нет, просто Юпитер испугался, когда смертный взял в руки поводья солнечной повозки. Юпитер почувствовал ревность — обычный человек пытается править божественными лошадьми?! Он испугался, как бы чего не вышло. И, не дав юноше испытать себя, он метнул в него молнию и убил на самом взлете. Фаэтон даже не успел полетать. И в чем же мораль этой истории? Моя версия такова: не позволяй богам или людям, возомнившим себя богами, приближаться к тому месту, где они хранят молнии.

Чародейка улыбнулась и повернулась к Навуходоносору:

— Если я проголосую за Фаэтона, я буду единственной, кто так поступил? И все равно я проголосую за него, он мечтатель. Возможно, он параноик, но его мечта и его сумасшествие сильнее нашего здравомыслия и нашей правды.

Это был последний поданный голос. Софотек Навуходоносор поднял жезл.

— Фаэтон, некогда Радамант, голоса подсчитаны. Хотите ли вы что-то сказать перед тем, как объявят приговор?

— Да, — ответил Фаэтон. — Но у меня не заявление, а вопрос. Вы верите, что я прав? Лично вы, Навуходоносор?

— В мои служебные обязанности не входит высказывать свою точку зрения. Колледж Наставников должен представлять только человеческий дух, человеческое здравомыслие и человеческое достоинство. Колоссальный прогресс технологии может стереть с лица земли многое из того, что цените вы, люди. Есть такие вещи, которые люди любят просто так, машинная логика здесь бессильна. Очень важно, чтобы колледж Наставников всегда оставался в человеческих руках, важно, чтобы мое мнение никак не влияло на решения Наставников.

— Почему вы были против заключенного в Лакшми соглашения?

— Это соглашение составлялось в спешке, без должной проработки юридической стороны дела. Колледж существует для того, чтобы люди избегали саморазрушения с помощью наших технологий. Людей, не желающих придерживаться общепринятых норм поведения, подвергают остракизму. Судебное решение в отношении вас, возможно, выходит за рамки допустимого. Они должны заниматься не предотвращением войны, а предотвращением разложения личности. Вопросами войн должен заниматься военный специалист, вы знаете его под именем Аткинс. У вас же не наблюдалось разложения личности; чтобы остановить вас, потребовалось самое значительное за всю историю Золотой Ойкумены редактирование памяти. Это было необдуманное решение.

Наверное, вы не знаете, Фаэтон, но ваш поступок вызвал волну беспокойства и даже гнева. Ведь открылись не только ваши воспоминания, но и воспоминания других людей. Вместе с воспоминаниями о ваших деяниях были забыты многие деловые договоренности, любовные отношения, разговоры и результаты многих работ, если они были каким-то образом связаны с вашим проектом. Все это свалилось на людей в один миг, и они поняли, что Наставники вырезали очень значительный отрезок их памяти. Слишком большой. Еще в Лакшми подобный исход предполагался и обсуждался, но они рискнули престижем Колледжа, я был против. Риск был неоправданным. Там, где замешан человеческий дух, мнение людей следует уважать больше.

— Вы не ответили на мой вопрос. Я построил корабль, чтобы завоевывать звезды. Был ли я прав?

— Придет время, когда человеческой расе придется мигрировать, расширять свои территории. В этом нет ничего противоестественного. В Лакшми я считал, что вы правы. А сейчас не знаю. Вы более других склонны к насилию в состоянии стресса, вы уже дважды совершали необдуманные поступки, пытаясь вытащить Дафну из гроба. Запись показывает, что вы решились на фальсификацию памяти, чтобы обмануть Наставников. Безусловно, кто-то должен открывать звезды для человеческой расы, но этот человек должен быть честным и терпеливым, а вам этого не хватает. Я не могу согласиться с решением Колледжа в этом деле, но его нельзя назвать непродуманным, если учесть все факты. Поэтому я не стану их публично осуждать. Я не могу поддерживать вас. Не могу вам помочь.