Золотой венец Трои

«Если бы я шмякнулась на камни, точно что-то сломала бы, – Лика осторожно пошевелила руками, потом ногами. – Кажется, обошлось! Колено ноет, наверное, ссадина. Но сгибается. Осталось только убедиться, что все в порядке со спиной. Я встаю, осторожно, осторожно и…»

Она приподнялась – и в ту же секунду пригнулась.

На участке перед домиком происходило что-то очень интересное.

Через французский балкон на газон перед домиком вдруг выбежала симпатичная темноволосая женщина. Та самая, которая летела внутренним рейсом из Туниса на Бо в обществе вызывающе красивого арабского парня. Женщина, судя по обложке ее паспорта, была россиянкой, но со своим спутником она переговаривалась по-английски. Теперь в ее руках виделась небольшая спортивная черная сумка.

Однако дело было совершенно не в этой сумке! Казалось бы: ну что тут необычного, сумка и сумка, женщина хочет просто разобрать с дороги вещи, найти купальник и удобную обувь… Но у этой женщины было такое интригующе-таинственное выражение лица… Как будто она делала что-то противозаконное или предосудительное!

Брюнетка присела на корточки, завела за ухо непослушную вьющуюся прядь волос и, осмотревшись по сторонам, расстегнула молнию.

В сумке оказался какой-то сверток.

Один лист газеты, другой, третий…

Порыв ветра не мог придумать ничего гуманнее, чем залепить бумагой ту щелочку в ветвях кустарника, через которую Лика наблюдала за происходящим.

Опасаясь разоблачения, Вронская все же проползла немного вперед, высунула голову… и едва удержалась от восхищенного возгласа.

Первая мысль, сверкнувшая в ее сознании, когда она увидела переливающиеся на солнце сапфиры, изумруды и бриллианты, была такая: «Корона российской империи!»

Конечно, великолепное ювелирное изделие, оказавшееся в руках у женщины, по форме не напоминало корону; скорее оно было похоже на состоявший из двух ободков обруч, скрепленный в центре декоративными элементами. Похожие украшения в древности женщины надевали на лоб для того, чтобы придерживать падающие на лицо длинные волосы. Однако сияли камни, может, даже еще ярче, чем на короне самодержцев российских в известной кинокартине!

Глава 2

Карфаген, II век до н. э.

– Скажи всем скорее: Дидона решила устроить охоту. Пусть седлают моего коня, готовят лук и стрелы. Гончих собак не кормить. В прошлый раз додумались, дали псам еды, конечно, те, наевшись, не торопились бежать за дичью. И пусть принесут мое охотничье платье и длинный плащ!

Дидона отдает распоряжения насчет охоты, хотя на самом деле больше всего на свете ей хочется отдать рабыне другое указание: подготовить опочивальню к ночи любви.

Но, увы, наверное, ей просто померещилась страсть в том прикосновении Энея к ее ноге на пиру. С утра до вечера троянец занят починкой своих кораблей. Он готовится к отплытию. Похоже, никто и ничто не может удержать его в Карфагене.

Отпустив рабыню, Дидона задумчиво взглянула в окно.

Вот из конюшни выводят ее прекрасного вороного коня, отлично вычищенного, с лоснящимися боками. Он радостно ржет, гарцует, встряхивает гривой.

Вот рабы выносят все, что только может понадобиться на охоте, – сети, тенета, пики с широкими жалами.

Вот…

Да в это же невозможно поверить! Эней забирает у слуги поводья коня царицы, и своенравный жеребец вмиг становится спокойным. А на поясе у троянца виден колчан со стрелами!

Эней!

Он больше не хочет чинить свои корабли!

Он тоже собирается на охоту!

Еще совсем недавно счастье казалось ей таким невозможным.

Но что, если оно… что, если оно все-таки возможно?..

Облачившись с помощью рабыни в охотничье платье, Дидона скрепила его край золотой булавкой, чтобы длинный подол не мешал ей скакать на лошади. И с колотящимся сердцем спустилась вниз.

– Могу ли я присоединиться к охоте Дидоны? – радостно улыбнулся троянец.

Она величественно кивнула, позволила Энею помочь ей сесть на лошадь. И поскорее умчалась вперед, молясь, чтобы мужчина не заметил, как дрожат ее руки, а на щеках пылает румянец.

Охота в окрестностях Карфагена обычно удавалась на славу. Добычей становились дикие козы, целые стаи которых резвились на горных склонах, или шустрые вепри, или отчаянно сражавшиеся до последнего вздоха львы. Целые повозки, полные мяса, следовали после охоты в Бирсу.

«Но только сегодня все иначе, – пронеслось в голове Дидоны, и она растерянно обернулась, ища взглядом Энея. – Я не вижу ни одного зверя! На голубом небе – а оно здесь всегда такое голубое, чистое – появилась огромная черно-фиолетовая туча, она стремительно приближается, дует пронизывающий ветер, начинается дождь…»

– Я вижу пещеру, там можно спрятаться от непогоды! Мы не успеем вернуться в крепость, нам надо переждать бурю! – прокричал Эней, спрыгивая с лошади. Он протянул к Дидоне руки, помог ей спуститься на землю. – Давай скорее в укрытие! Я привяжу твоего коня!

Не дожидаясь Энея, Дидона заспешила в пещеру, вошла внутрь – и охнула, завертела головой по сторонам.

В это было невозможно поверить!

Невозможно, но…

Царица Карфагена потерла глаза.

Невероятное видение не исчезало.