Золотой вепрь

– Почему плохо? – деловито спросила Пустельга.

– Клан Горной Сосны ближе всех стоит к жрецам Золотого Вепря.

– И что с того? – глуповато улыбнулся Шпень.

– Они отчаянные… – Белый, казалось, с трудом подбирал слова, хотя человеческой речью владел в совершенстве, а если и коверкал сложные слова, то самую малость. – Для них нет ничего, кроме служения Золотому Вепрю…

– Фанатики, что ли? – вмешался Антоло.

– Да! Точно! Жрецы Вепря постоянно нуждаются в жертвах. Наше божество – это не ваш Триединый, строгий, но всепрощающий. Воины Горной Сосны эти жертвы добывают.

– А как… – Кир хотел спросить, как именно устраивают жертвоприношения дроу, но Лопата перебил его, разве что локтем не оттолкнул:

– Кулака будить надо!

– Зачем? – прищурилась Пустельга.

– Как это – «зачем»? Сказать…

– Что мы, маленькие? Сами не справимся?

– Нет, ну…

– Так справимся или нет?

– Справимся.

– Так и нечего языком без толку молоть! Пусть отдыхает! А вы все живо за бревна!

Наемники повиновались. Вообще-то право Пустельги командовать взрослыми бородатыми мужиками никто и не оспаривал никогда. Может. Заслужила.

Только Почечуй прокряхтел на ходу:

– Обидитша командир… Как ешть, обидитша, што… энтого… не пожвали…

В укрытии лежали заранее приготовленные арбалеты и хороший запас болтов.

Шпень оглядел их недоверчиво – охотники в лесах Северной Сасандры не слишком жаловали арбалеты, предпочитая дальнобойные и скорострельные луки. Возразить трудно, но рекрутов в армии тяжелее учить стрельбе из лука, а потому большинство армейских частей империи вооружались простыми и надежными самострелами. С луками ходили лишь вольнонаемные следопыты.

– Ну, держитесь, братцы, сейчас начнется! – Лопата выглянул поверх бревна.

Кир присел около запасного арбалета, взял в правую руку «козью ногу».[42] Он нисколько не переоценивал свои способности. Из десяти болтов в цель укладывал не больше пяти. Вот дойдет дело до рукопашной, тогда посмотрим. Антоло присел рядом. Он тоже никудышный стрелок. Даже старому Почечую в подметки не годится, не говоря уже о Кольце или Витторино.

– Ждем, не высовываемся! – негромко распорядилась Пустельга. – Пускай скучкуются на мосту.

Дроу неспешно двигались к реке. Передние с любопытством вытягивали шеи. Несколько карликов, наряженных пышнее прочих и раскрашенных более ярко, шли отдельно, лениво переговариваясь. Вожди, понял Кир. Клановые, избираемые пожизненно, или просто военные, принимающие командование на время очистки предгорий от людских поселений.

Сколько же остроухих всего?

– Мне кажется, не меньше тысячи, – непослушными губами проговорил табалец. Похоже, последний вопрос Кир высказал вслух.

– Ерунда! – повернулась Пустельга. – Не больше четырех сотен. Панику мне не разводить!

Она окинула взглядом свое невеликое воинство.

– Стрелять только по команде!

Антоло кивнул. Как будто он собрался стрелять! Спору нет, заряжать арбалеты тоже нужно умение, но все же главная ответственность не на них.

– Страшно, Студент? – не удержался, чтоб не съязвить, Кирсьен.

– Страшно, – честно ответил табалец.

Гвардейцу стало стыдно. Он вымолвил через силу:

– Мне тоже.

– Страх – это правильно, – негромко сказал Тер-Ахар. – Кто не ведает страха, погибает в первой стычке. Но дрожать все-таки не надо.

– Я не потому дрожу, – поежился Антоло. – Мне кажется, все это уже было. Река, мост, рубеж обороны. С той стороны прет нелюдь. Много. Сотни, тысячи… А на этой стороне кучка людей, понимающих, что все они погибнут… Но они готовы сражаться с упорством обреченных.

– Где ж такое было? – удивился Кир.

– Не знаю. Может, в книге читал. Может, приснилось. Мне в медренских застенках и не такое чудилось…

Споро шагавший в первых рядах остроухий вдруг ткнул пальцем вперед и заверещал:

– Мин’т’эр! Мал’лэх мин’т’эр![43]

– Чего это он? – Пустельга толкнула Белого, но тот уже оборачивался.

– Чтоб вы сдохли, дураки! Чтоб печень ваша вытекла через зад! – шипел карлик.

Позади завала выстраивались со щитами в руках солдаты делла Робберо. Генерал, прихрамывая, прохаживался перед строем, гордый и решительный. Следом за ним лейтенант дель Прано волок полковое знамя. Багровое полотнище, золотая бахрома по краям, вытканные серебром буквы… Все правильно – одиннадцатая пехотная. Только зачем этот парад?

– Дураки… – застонал Антоло. – Они же и сами погибнут…

– Лежать! – словно плетью щелкнула Пустельга. – Что бы ни случилось, лежать!

Вся передняя линия дроу замедлила бег, поднимая длинные луки.

– Первый ряд, на колено! – скомандовал генерал.

Щитоносцы присели, открывая изготовившихся к стрельбе арбалетчиков.

– Цельсь! Бей!!!

Десяток щелчков слились в один. Чего-чего, а слаженности солдатам одиннадцатой пехотной было не занимать.

Но только карлики оказались не лыком шиты. Не первый раз они противостояли сасандрийской армии и отлично знали, чего от нее стоит ожидать.

Полсотни стрел сорвалось с луков, опередив на несколько ударов сердца залп арбалетчиков. Взлетели по высокой дуге, слегка замедлились будто бы в раздумьях и хищно ринулись вниз.