Золотой воин

Но Питер не обращал на его стенания никакого внимания, он деловито заматывал петли засова, чтобы никто не смог открыть его быстро.

Сделав дело, Питер повернулся к собравшимся на лестнице постояльцам и трактирщику со слугой и, достав из ножен меч, сказал:

– Если кто-то попытается открыть – я его убью. Поэтому лучше спрячьтесь подальше, всякий, кто появится в коридоре или зале без моего ведома, будет заподозрен в попытке неповиновения!

И для подкрепления своих угроз Питер одним ударом разрубил дощатый стул.

На лестнице охнули, трактирщик попятился в сторону кухни, и через минуту в зале и на лестнице стало пусто.

Питер поднялся в комнату и успел к началу представления во дворе. Поняв, что попытки взломать или хотя бы поколебать крепкую дверь трактира ни к чему не привели, граф Авентир решил сказать свое веское слово:

– Йоган фон Крисп! Отзовитесь, я же знаю, что вы здесь!

– Да, ваше сиятельство, я здесь, – отозвался капитан, впрочем, не особенно высовываясь из окна, так как у ограды за телегой двое арбалетчиков заняли позиции.

– Сэр рыцарь, вы должны спуститься и дать себя допросить.

– По какому поводу, ваше сиятельство?

– Ну, старым приятелям всегда есть о чем поговорить, – с усмешкой произнес граф Авентир.

Возле нужника залаяла собака, но один из кирасиров замахнулся на нее, и та убежала. Другие псы вели себя тихо, видимо, понимая, что здесь решаются серьезные человеческие проблемы.

– Не нужно паясничать, граф, у вас против меня нет никаких обвинений, за исключением личной обиды! Неужели вы желаете при своих подчиненных обсуждать наши обиды?

– Полно, сэр рыцарь, – отмахнулся граф Авентир, прохаживаясь перед запрудившими двор кирасирами. – Вы же знаете за собой вину.

– Ах вот как? В чем же она? В том, что я не сгинул при Аруме?

– О нет, уверен, что при Аруме вы вели себя как настоящий герой!

Здесь Авентир сделал паузу, на его бледном лице появилась издевательская улыбка.

– Но вот после битвы вы, то ли попав в плен, то ли пойдя на поводу своих порочных устремлений, вызвались служить врагам его императорского величества и подробно рассказали визирям туранского мурпазы о военном устройстве наших крепостей и количественном составе их гарнизона.

– Но вы же понимаете, что это полнейшая чепуха, граф! – отозвался фон Крисп. Несмотря на попытки сдерживать себя, он начинал злиться.

– У нас есть свидетели, – театрально развел руками Авентир с выражением крайнего сожаления на лице.

– Но я служил начальником стражи в городе Исфагане! И тому тоже могут быть свидетели!

– А вот об этом я тоже хотел с вами поговорить, сэр рыцарь. Исфаган разрушен, жители истреблены, какая роль в этом отводилась мурпазой именно вам? А, сэр рыцарь?

Чувствуя свое преимущество, граф Авентир уже откровенно издевался над фон Криспом.

– Вот что я вам скажу на это, ваше сиятельство, идите в задницу или попытайтесь взять меня!

– Первое – едва ли, – покачал головой Авентир. – А вот второе – вернее. У меня здесь пятьдесят отборных солдат, они все равно возьмут вас живого или мертвого, сэр рыцарь. Так зачем устраивать эту комедию? Или вы не верите в справедливость суда его императорского величества? Ну посидите немного в холодной, пока разберут ваше дело, а потом с честью отправитесь в отставку, если вы действительно чисты перед законом.

– Вы забыли упомянуть, граф, что в ожидании суда в прокураторских застенках можно провести десять лет!

Авентир смущенно улыбнулся и, посмотрев себе под ноги, признался:

– Ну, может, пару раз такое случалось, но это же случайность – просто кому-то не повезло…

Граф не удержался, чтобы не скосить взгляд, и фон Крисп приметил это.

– Скажите своим слугам, чтобы они слезли с крыши, граф, потому что, если им помогу я, они могут покалечиться!

Произнося эти слова, фон Крисп показал в оконный проем свою шляпу, и тотчас метко пущенный болт вырвал ее из рук.

Ударившись в стену, болт согнулся и застрял между камнями.

– Никто не пострадал? – быстро спросил фон Крисп, вставая к стене.

– Мы… вроде в порядке, – отозвался Крафт. Он с потерянным видом сидел на кровати, а Питер стоял в дверном проеме и поглядывал, чтобы никто не приближался к трактирной двери.

– Ну что, Гриппен, ты покончил с ним? – донеслось со двора. Это был голос Авентира.

– Не знаю, ваше сиятельство, но я попал в него – это точно.

– Я тоже видел, что ты попал… Эй, фон Крисп, вы живы?

– А если мертв, вы уедете?! – спросил капитан.

– Нет, конечно, я должен буду убедиться в этом. Но вы хотя бы ранены, сэр рыцарь?

– Увы, граф, мне нечем вас порадовать, однако стрелки у вас хорошие.

– Ну так, может, выйдете? Не хотите же вы, чтобы мы выкуривали вас огнем и дымом, как крыс?

В других комнатах при этих словах загомонили. На дороге перед трактиром стали скапливаться зеваки, а также те, чьи телеги с товаром еще оставались во дворе. Все пространство перед трактиром теперь занимали стрелки и кирасиры, державшие на прицеле окна.

– А что, ваше благородие, наши лошадки сейчас под седлами? – спросил Питер.

– Чего ты о лошадках печешься, с нами сейчас знаешь что будет? – произнес Крафт трагическим голосом.