Золотой воин

Смахнув со шлема глину, Питер посмотрел в сторону Корнелия и обмер: тот стоял в полный рост и растягивал огромный лук. Спустив тетиву, он тут же пригнулся и отполз в сторону, а в стену, напротив места, где он только что стоял, врезалось не меньше двадцати тяжелых стрел, и Питер увидел, насколько слаба крепостная защита – на настил вывалился большой кусок глины, сделав стену втрое тоньше.

«Наверху толщина – три фута, у основания – семь. Высота футов двадцать, – начал составлять задачу Питер. Ему было необходимо успокоиться, ведь потрясения следовали одно за другим. – Какая толщина стены на уровне головы?»

Снова последовал залп по всей стене, и опять на настил стали сваливаться куски глины.

Стряхнув комья со шлема, Питер снова вернулся к задаче. Когда-то в малкуде он щелкал такие, как орехи.

«Итак, если рост человека три фута, тогда…»

Очередной удар в стену пришелся где-то совсем рядом с Питером. После первого раза ударило еще, и еще раз, а затем эти удары слились в непрерывную дробь, то замедляющуюся, то снова торопливую.

«Они нашли слабое место», – догадался Питер и стал отползать в сторону, чтобы в случае обрушения его не завалило сырой глиной.

– Несите камни к стене! – услышал Питер голос Корнелия. Тот уже был внизу и определил место, в которое манукары монотонно долбили тяжелыми стрелами.

Занявшись этим участком, они перестали обстреливать верхний защитный вал, и его стали торопливо восстанавливать, укрепляя каменной кладкой разбитые участки.

Разумеется, противостоять новым ударам тяжелых стрел наскоро сложенные камни не могли, зато защищали от легких стрел и арбалетных болтов.

Спустя час разбитые участки наверху стены были восстановлены, настроение у защитников улучшилось. Лучники оживились и стали постреливать через стены, однако не так дружно, как прежде.

А тяжелые стрелы тем временем продолжали монотонно бить в крепостную стену, и временами слышались звуки обрушения, когда падали большие пласты глины.

Чтобы посмотреть, какие меры предпринимает Корнелий, Питер спустился со стены. Напротив готовящегося пролома стену укрепляли камнями, досками и подпорками. Впрочем, уже сейчас было видно, что эта конструкция слаба, и стоит ударить в нее торцом бревна, как все ряды камней начнут съезжать и рассыпаться, даже несмотря на подпорки. Питер понял главное – Корнелий дает обороняющимся работу, которая отвлекает их от осознания тщетности собственных усилий. Крепость уже была обречена, и защитник только помогал всем этим оркам и рабам проиграть достойно.

Ближе к полудню удары в стену прекратились – манукарам потребовался отдых и перерыв на обед. Со стены было видно, как к арпашам проскакивают помощники, поднося медные судки с горячей едой. На территории их лагеря был виден дым от костра.

В осажденной крепости тоже обедали. Рабы ели жир с сероватыми жесткими лепешками, орки и Корнелий с Питером – ветчину с лепешками белыми.

Запивали все водой, настоянной на свежем тертом щавеле. Считалось, что она хорошо восстанавливает силы и помогает залечиваться ранам.

48

После обеда манукарам доставили за арпаши новые вязанки стрел, и те снова принялись за работу. Стук ударов в стену был слышен до темноты, потом Корнелий отправил Питера спать.

– Иди к себе и ложись спать, но амуницию не снимай. Можешь ослабить ремешки и снять башмаки.

– А ты?

– Я останусь, под кожаным пологом так же хорошо, как и в доме. Утром тебя разбудит конюх, я ему сказал. И еще – приготовь веревку.

– Да, я помню.

На площади появились огни, рабы разносили факелы, чтобы и ночью продолжать работы по укреплению стен.

Один из невольников осторожно приблизился к Корнелию и Питеру, это оказался Бриан.

– Прошу прощения, хозяин приказал мне сопровождать вас до дома, – сказал он, оставаясь на почтительном расстоянии. – На улицах много камней…

– Я остаюсь, а Питера проводи.

Корнелий вернулся к стене, а Питер в сопровождении Бриана отправился домой. По дороге тот несколько раз пытался завести разговор о дальнейшей судьбе крепости, чтобы выяснить у Питера, устоят ли стены.

– Все покажет завтрашний день, – ответил тот, и Бриан от него отстал.

Во дворе «господина Питера» встретил конюх с масляным светильником в руках, и Бриан поплелся обратно.

– Мне нужна веревка, – сказал Питер, когда конюх затворил ворота.

– Какую желаете?

– Футов тридцать длины, да потолще.

– Есть такая, новая совсем, думаю, хозяин ругаться не будет, раз это для вас…

«Скоро хозяину станет не до веревок…» – подумал Питер и обнаружил, что уже давно не сердится на старого Даувпирта, хотя тот когда-то хотел забить его палками и даже продавал за серебро это право другим оркам.

Уснуть Питеру удалось сразу. Спал он крепко и не видел никаких снов, а проснулся, едва конюх шагнул через порог его жилища.

– Я уже не сплю… – сказал Питер, поднимаясь.

– Я вижу, господин Питер, – ответил конюх и поставил на подоконник масляный светильник. – Это чтобы вам сподручнее было собираться.

– Спасибо, братец.