Золотые Антилы

«Этот народ, — писал он, — живущий на мелких островках и на затопленных землях, повсюду называют тивитива… весьма добрые люди и весьма доблестные, с премного мужественной речью и самые упорные, каких я доселе знал. Летом они живут в домах на земле, подобно иным народам, зимой же обитают на деревьях, где искуснейше возводят города и селения… ибо с мая по сентябрь река Ориноко поднимается на целых тридцать футов и на двадцать футов затопляет те острова, оставляя лишь немногие возвышенности посередине, что и вынуждает их жить таким образом.

Они никогда не едят ничего посаженного или посеянного, и нет у них ни гряд, ни возделанной земли, так что и у нас они отказывались от иной пищи, как только сотворенной самой природой. Вместо хлеба им служат верхушки пальмито[2], а прочее пропитание они получают, убивая оленей, добывая рыбу и диких свиней; к тому же есть у них множество разных плодов, растущих в лесах, и много больших и малых птиц».

Немногие из английских моряков узнали бы в этом портрете несчастных тивитива. По всем менее пристрастным суждениям индейцы Ориноко жили в ужасающей бедности, кое-как стараясь прокормиться на болотистых землях, едва ли пригодных для человеческого обитания. Но Рэли не был наивен: он помнил, что пишет для тайных советников, купцов и придворных, которые никогда не доберутся из Англии на Ориноко и для которых образ счастливых аборигенов — неотъемлемая часть легенды о Золотых Антилах. Желая убедить их, что Гвиана стоит колонизации, он искажал истину. Рассказывая о тивитива, он писал: «По большей части строители каноэ… (сбывают) их в Гвиану за золото и на Тринидад за табак, поскольку в этом они превосходят все народы, и невзирая на влажность воздуха, в коем живут, простоту пищи и великие труды, потребные для охоты и рыболовства, за всю мою жизнь, ни в Индии, ни в Европе не видывал я более крепких и благополучных людей, как и более мужественных». Тивитива почти сразу показали, насколько они «доблестны» и «мужественны», едва не убив арауаков — проводников Рэли. Этими проводниками были два брата из племени, жившего у побережья. Один из них, прежде чем отправиться с Рэли, явно имел дело с испанцами, поскольку где-то приобрел имя Фердинандо. Пока шли переговоры с тивитива, эти двое украдкой отбились от главных сил экспедиции и мирно заглянули в одну из индейских деревушек в поисках пальмового пива, излюбленного в этих местах напитка. Однако хозяева мгновенно набросились на них и схватили, обвинив, что те провели вверх по реке англичан, собиравшихся якобы перебить и ограбить тивитива. Учитывая, что англичане в эту самую минуту выменивали у индейцев припасы за топорики, ножи и прочие полезные предметы, обвинение едва ли можно было назвать справедливым. Но разгневанные селяне были не в настроении обсуждать возражения, и Фердинандо с братом благоразумно решили, что единственное средство спастись — бежать за помощью к англичанам. Вырвавшись из рук индейцев, они во всю прыть бросились от деревни, преследуемые по пятам толпой тивитива. К несчастью для него, Фердинандо был плохим бегуном. Его брат сумел оторваться от погони, ему же пришлось свернуть с тропы и, задыхаясь, нырнуть в лес в надежде укрыться в зарослях. Этот маневр дал ему лишь несколько минут передышки. Тивитива с помощью своры охотничьих собак скоро напали на след и погнали беднягу через кусты под лай и улюлюканье. Поднятый шум были слышен и на берегу. Англичане как раз гадали, чем вызвано такое смятение, когда подбежал брат Фердинандо и, вскочив в лодку, крикнул, что Фердинандо схватили и наверняка убьют.

Рэли совсем не желал остаться без своего главного лоцмана, каким бы бесполезным тот ни показал себя до сих пор, а потому немедля приказал своим людям взять первого попавшегося тивитива заложником. Им достался старый индеец, который не успел убежать от места высадки. Его приволокли на баркас Рэли, стоявший поодаль от берега. Но оказалось, что старик мало годится в заложники. Тивитива так увлеклись захватывающей погоней за Фердинандо, что даже не подумали освобождать пленного соплеменника, и старик волей-неволей стал членом экспедиции. Тем временем Фердинандо наконец повезло. Наугад прорываясь через чащу, проводник нечаянно оказался на берегу и сумел вскарабкаться на склонившееся над водой дерево, под защиту густой листвы. Там он и повис, не в силах двинуться с места. Когда баркас Рэли проплывал под ним, блудный проводник плюхнулся в воду со своего насеста, и его, дрожащего от страха, втащили на борт. Теперь у Рэли стало три проводника вместо двух, а поскольку старый индеец выказал знание реки, превосходившее познания двух первых, английский командующий решил прихватить его с собой.