Золотые браслеты

Валькирия поправила лохматые полы когда-то белоснежного легкого платья, и, как показалось Люциферу, с легкой неприязнью посмотрела на Белиала.

– На месте, демон, – Валькирия не выбирала выражения. – Ты опять пришел донимать Отца?

Белиал виновато улыбнулся.

– Мы с Одином иногда встречаемся, рассказывает много всяких сказок. Давно, правда, не был у него, – объяснился он Люциферу. – Да, валькирия. Но мы ненадолго, только переброситься парой слов. Я знаю, что вашему папе нездоровится.

Валькирия бросила подозрительный взгляд на Люцифера, но ничего не сказала. Развернулась и бросила жест идти за ней.

Ступени показались Люциферу непомерно огромными, он с трудом забирался на них. Он знал о скандинавском филиале Верховного, но никто не говорил, что здесь ко всему подходили с массивом.

– Белиал, валькирии же были такими молодыми, – Люцифер дернул за рукав друга. – Это какая-то из их матерей?

– Люцифер, это самые младшие из оставшихся, – вдруг посерьезнел Белиал. – Им же по нескольку тысяч лет.

Старуха, казалось, слышала разговор, но виду не подала. В отличии от чуть ли не запрыгивающих на ступени гостей, шла легкой и уверенной походкой.

Вскоре взору начали открываться величественные квадратные шпили крепости. Точнее, то, что от них осталось. Они шли и шли вдоль гигантских стен, огромных бойниц с почти сросшимися с местной флорой скелетами людей. Скелеты, причем, были намного больше стандартных человеческих. Во внутреннем дворе крепости картина менялась мало – унылый разрушенный пейзаж некогда древнего и могучего оплота человечества. У многих зданий частично отсутствовала крыша, конюшни также пустовали явно не одну сотню лет.

– Проходите, демоны, – старуха подвела гостей к высокой центральной башне, открыла массивную деревянную дверь.

Винтовую лестницу одолеть казалось намного проще, ступени были уже обычных размеров.

В небольшой комнате на вершине башни располагалось ложе с хаотично накиданной некогда дорогой и красивой тканью. Где-то среди лохмотьев происходило вялое движение.

– Один, дорогой! – воскликнул Белиал. – Тысячу лет тебя не видел! Как ты?

Подойдя поближе, Люцифер обнаружил среди ткани дряхлого бледного старика. Однако, что-то выдавало в нем старого воина – множественные шрамы на лице, плечах, груди. Старик открыл единственный зрячий глаз, отбросил седые волосы назад.

– Кто здесь? Фригг? – скрипучий голос с каждой буквой будто наливался неведомой силой. Спертый воздух едва заметно подрагивал вокруг ложа.

– Это Белиал, Один. Старый знакомый.

Старик задержался, глаз сначала раскрылся в ожидании чего-то радостного, но затем веки вновь опустились. Было видно, что такая новость его расстроила.

– А, молодой, – тем же скрипучим голосом произнес Один. – Помню тебя. Ты мне пытался рассказывать про своего отца и новых людей. Ну и что, у вас получилось?

Белиал вздохнул, поправил свой цилиндр и присел на край кровати. В воздух поднялась древняя пыль. Люцифер остался стоять в стороне.

– Да, Один. Новые люди оказались не такие, о каких ты рассказывал. Они стали намного меньше и хитрее. Как крысы. Ты не верил, но это так и есть – они отказываются любить воевать. Им стало по душе писать манускрипты, они начали изобретать всякие штуковины для упрощения жизни. А еще ты не верил, что им уже не нужны ваши допотопные руны – они научились нормальной письменности. У них появилась своя магия – электричество. Ну, это, конечно, гораздо позднее, но они смогли освоиться, и им понадобились мы.

Один внимательно слушал. Пошамкал губами, будто пытаясь собрать остатки влаги с давно высохших губ. Тяжело вздохнул.

– Да, Белиал. Ты молод. Я ведь был таким же, как и ты. Только я был Отцом. У меня была семья. Люди моего времени считали, что силой можно создавать жизнь, управлять собой и государством. Я смотрел на них, впитывал их желание борьбы. Я построил Асгард. Воины попадали сюда, чтобы получить свою награду за доблесть и отвагу. Мы пили с ними мед, регулярно праздновали победы, новые завоеванные территории. Я не понимаю, в какой момент эти люди перестали приходить к нам. Просто их становилось все меньше и меньше, пока я не пришел к тому, что нижний плотской мир стал таким, каким стал. Мне не для кого больше держать империю. Они променяли войны на то… на то, о чем ты мне говоришь. Помяни мои слова, молодой. Сейчас вы им нужны. Но наступит то страшное время, когда и вас забудут. Тогда будет плохо, Белиал.

Люцифер задумчиво осматривал старого Одина. Он знал, как велико было его могущество и влияние, он правил тогда, когда и в проекте не было ни Белиала, ни Люцифера, ни прочих Порожденных. Древние боги начинают исчезать?

Белиал с тоской погладил Одина по седой голове.

– Знаешь, Один, наши люди меня считают плохим. И его тоже, – Белиал махнул головой в сторону Люцифера. – А мы всего лишь исполняем ту часть договора, которую люди нарушают. Да, в твое время люди были более крепкие, чтили свое слово и действие. Интересно было бы на них посмотреть.

Один лишь отмахнул руку Белиала, стал подбирать лохмотья с ложа и натягивать на себя.