Читаем Золотые люстры (СИ) полностью

Annotation

"Выгодно приобретенные люстры" - это лишь повод ринуться так далеко и так надолго, повод увидеть мир и, в какой-то степени, испытать себя. Испытать не только как путешественника, справляющегося с автомобилем, с неожиданностями в дороге, с непредсказуемостью маршрута. Но и испытать себя как напарника. В дайвинге существует очень хорошее понятие дайв-бадди, т.е. друг во время погружения - тот, на кого ты обязательно надеешься в трудную минуту. Моими бадди были Лида и Ася - такие разные и такие любимые. Но, самое интересное, что я - одна и та же я - была абсолютно разным бадди для каждой из них!


Самарина Ольга Борисовна


Самарина Ольга Борисовна



Золотые люстры




Часть I (Путь туда)


Посвящается сестре



Предыстория


Сегодня мы с сыном победили ёлку. Обтрясли это адово количество иголок, извозившись до бровей в смоле (хорошая была ёлочка!), распилили ее на две части, обмотали полиэтиленом и поместили в 120-литровый мусорный пакет. Получилось почти стерильно: таскай в лифт и из лифта, сколько хочешь - ни иголочки не проронишь на общественную территорию. Ненавижу этот этап нового года, связанный с ёлочной расчлененкой! И всегда мучительно колет совесть и нагоняет печаль Окуджавская песня про Ель:

...Но начинается вновь суета,

Время по-своему судит,

И в суете тебя сняли с креста,

И Воскресенья не будет...


Но, несмотря на вышесказанное, я - фанат Нового года, ёлки и ёлочных украшений. Началась эта страсть давно. В детстве на нашей домашней ёлке было много игрушек - сказочных персонажей. И вот, я начала играть в сказки. Мои добрые герои путешествовали по ветвям ёлки, скрывались от злодейской погони, набредали в чаще леса на спасительные избушки, добывали сокровища (благо, ёлочные шарики отлично подходили на роль кладов!) и всегда пользовались помощью и поддержкой Деда Мороза (сурового, бровастого, с косматой бородой - из советских времен, а не этого перестроечного толстяка Санты Клауса). Как же это было интересно: фантазировать! Ведь ни одна фабрика по производству картонных домиков для детей не сможет выполнить заказ на изготовление тех волшебных замков и чертогов, что мне мерещились в свете ёлочной гирлянды!

Потом я заразила этими придуманными ёлочными сказками свою младшую сестру Лиду. Лида пошла дальше: уже взрослая, она стала собирать Снегурочек, делать новогодние игрушки, напоминающие ей человечков с ёлки нашего детства, писать новогодние сказки... Пару лет назад, после прогулки с Лидой по следам щедрого снегопада, превратившего за пару часов парк в волшебный лес, я даже сочинила стихотворение про всю эту нашу с ней тайную новогоднюю жизнь.



Снегом заметённые аллеи.

Венценосные деревья - в ряд.

Чем-то грустным, детским я болею,

Когда рядом чувствую тебя.


Куколка в твоих озябших пальцах

Швом "назад иголкой" вышивает

Память, защемлённую на пяльцах,

Прошлого узоры создавая.


И запахло почему-то ёлкой,

И в окне далеком вспыхнул свет.

К сердцу пришивает нам иголка

Детство, проступившее сквозь снег.


Меркнет парк, теряются аллеи,

Отступает медленно закат.

Девочки средь леса Берендея,

Всё забыв, притихшие стоят.


Луч последний трогательно тлеет,

По стволам заснеженным скользя.

Девочки из царства Берендея -

Рядом... но вернуться к ним нельзя!..


Дааа, вот поэтому-то я всегда наряжаю живую высокую ёлку с множеством прекрасных игрушек. И поэтому же так не люблю с ней расставаться! Но... дело сделано... Из перечня дел вычеркнут ненавистный пункт "убрать елку", налит в чашку свежий чай и стул у окна - к моим услугам. Ночь незаметно выпроводила и посадила в лифт засидевшегося гостя по имени "ВЕЧЕРПОЛНЫЙЗАБОТ!". Мысли о детстве расплодились в еще витающем смолистом запахе елочной хвои и ни за что не хотели исчезать, наоборот - они потянули за собой размышления о Лиде...

Странно - такой молочной ночью (смотришь в окно - оно словно запотело, но это туманом опускается сверху мельчайшая снежная пелена) - очень странно было вдруг вспомнить эту нашу с Лидой яркую весеннюю, выполосканную в солнце, поездку. Поездку через всю Европу - от Финляндии до Испании. Поездку в такое сумасшедшее время, когда миром правит май, небо заполняет симфонический птичий щебет, а на земле происходит цветение всего, что не шевелится. Когда медвяный запах носится в воздухе, словно он и есть - ветер, переливаясь разными оттенками ароматов всех этих пестиков и тычинок... И, надо же было так тогда случиться, что мотивом пропасть почти на месяц в этом романтическом весеннем хороводе природы послужило отнюдь не романтическое обстоятельство. Мотив мой был самый низменный: жажда материальных благ, причем с выгодой.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра