Золотые мили

— Но это вовсе не значит, что тебе придется идти в армию, — возразил Том.

— Все владельцы рудников увольняют сейчас тех, без кого могут обойтись — из числа работающих на поверхности, — сказал Дик. — Патриотический жест! Но пойми меня правильно, Томми: если бы не Эми и не ребенок, я считал бы себя обязанным исполнить свой долг. Дела плохи, а мы должны выиграть войну.

Том высказал свою точку зрения и попытался уговорить Дика не записываться добровольцем для службы за океаном. Дик признал доводы Тома разумными. Конечно, кто-то должен охранять родину и все то, за что борются такие люди, как его брат. Но все же, сказал Дик, он считает, что его место рядом с теми, кто сражается за океаном…

— Имей в виду, Томми, — добавил он со своей кривой усмешкой, — Эми не будет возражать, если на ее долю выпадет стать женою солдата, ей, между нами говоря, это даже понравится: ведь это теперь модно… Но она, конечно, рассчитывает, что я буду офицером, а не рядовым пехотинцем. Вот для Салли это будет тяжелым ударом. Да, тут тебе придется помочь мне, когда настанет время сказать ей об этом.

Глава XXXII

Эми родила на следующей неделе. Как-то рано утром, когда Салли растапливала печь, в кухню ворвался Дик. Он сгреб ее в объятия и принялся целовать, восклицая: «У меня сын! Сын! Салли моя!» Это казалось ему самым поразительным, волнующим и чудесным событием в его жизни. Салли тоже пришла в восторг от этой новости: у нее появился первый внук — крошечное существо, которое жмурится и зевает, вдыхая воздух лучезарного утра.

Правда, признался Дик, сын так мал, что пока еще не на что смотреть. Он весь красный и сморщенный — прямо козявка какая-то, но доктор и сиделки говорят, что это хороший, здоровый ребенок. Он весит семь с половиной фунтов, и Эми чувствует себя прекрасно — она сидела в постели и пила чай, когда он к ней пришел. Она собирается назвать малыша Уилбаром и еще Альфредом — чтобы доставить удовольствие матери. Но поскольку сокращенно его можно будет звать просто Билл, Дик не возражает. Дик в своей бурной радости был очень похож сейчас на Дэна. Надо телеграфировать Дэну и Лалу, вспомнил он, — сообщить им, что они теперь солидные персоны — дядюшки.

Том подошел к брату, и руки их встретились в крепком пожатии, словно в честь рождения этого малыша они заново скрепили некий таинственный договор. Даже Морриса эта новость вывела из его сонно-равнодушного состояния, и он с широкой улыбкой сказал Дику:

— Это большой праздник для всей нашей семьи, сынок!

Динни, лукаво посмеиваясь, называл Морриса дедушкой, а Салли — бабушкой.

Салли и Моррис навестили Эми в больнице и остались очень довольны внуком. Прекрасный, крепкий малыш, уверяли они ее, а сама она, в изящной ночной кофточке и кружевном чепчике, хороша как картинка.

Когда Эми вышла из больницы, Лора взялась помогать ей и ухаживать за ребенком, и первое время в маленьком домике Дика царили такая радость и довольство, что, казалось, — это самый счастливый дом на приисках. Дик словно забыл о своих денежных затруднениях. Он приходил в гости к Салли, катя перед собой детскую коляску, а Эми горделиво шагала рядом. Она говорила, что Дик просто чудо — взял на себя всю работу по дому: подметает и натирает полы, наводит порядок, моет вечером посуду и встает спозаранку, чтобы погулять с маленьким Биллом и дать ей поспать подольше.

А потом пришла беда: Дик потерял работу на Боулдер-Рифе. Что тут было делать? Он знал, чего от него ждут, и обсудил все с Эми. Она всплакнула, но довольно быстро примирилась с тем, что Дику придется идти в армию. Это значит, что она все-таки будет получать хоть что-то, а на большее не приходится рассчитывать; многие ее подруги, чьи мужья ушли воевать, обеспечены ничуть не лучше.

Но Салли едва не лишилась рассудка. Она не могла поверить, что у Дика нет иного выхода.

— Ты должен думать о жене и ребенке, — говорила она.

— Я думаю о них, дорогая, — отвечал Дик. — Эми будет получать мое жалованье, а если со мной что случится, — у нее останется пенсия. Я не уверен, что смогу обеспечить их сейчас каким-то иным путем.

— Ах, Дик, — рыдала Салли, — мы бы прожили. Право, мы бы прожили все вместе.

— Нет, не прожили бы, — твердо оказал Дик. — Не надо закрывать на правду глаза, Салли моя, и чем меньше мы будем об этом говорить, тем лучше.

Недели две Эми ходила с видом скорбным и трагическим; она говорила всем, что теперь она «жена солдата и должна быть храброй». Салли казалось, что Эми чересчур легко относится к уходу мужа в армию. По-видимому, ей и в самом деле приятно встречать повсюду внимание и чувствовать себя героиней и патриоткой. Задумывается ли она хоть на минуту о том, что военная служба будет не по нутру Дику? — спрашивала Салли Тома. Понимает ли она, какой страшной опасности будет он подвергаться?

— Она должна это знать, мама, — сказал Том.

Когда Дик уехал в лагерь, Эми решила запереть дом и отправиться на побережье. Она сказала, что сняла дачу в Котсло. Малышу там будет лучше летом, и к тому же она сможет чаще видеться с Диком, когда его будут отпускать.