Золотые мили

Правда, на участке были козы и куры, а в хибаре стояло полмешка муки и несколько банок с вареньем, так что какое-то время дети могли просуществовать. Но что стало бы с ними через неделю-другую? Решено было, что туда поедет Калгурла и будет за ними присматривать. К тому времени, когда она туда добралась, грудной ребенок уже умер. Крошечное тельце подвергли вскрытию, чтобы выяснить причину смерти, а всех остальных детей Кэрнса взяла на свое попечение полиция. Они были рассованы по приютам и детским домам в разных частях штата.

Чего только не говорили о причинах, побудивших Маритану бросить семью! Большинство сходилось во мнении, что Маритана скрылась, узнав, что полиция заинтересовалась ею; или ее запугала Большая Четверка и заставила спрятаться, пока не будут забыты ее угрозы выступить с разоблачениями в суде. Всякое случалось на приисках, но убивать до сих пор никого не убивали. Поэтому мало кто усматривал & исчезновении Маританы трагическую загадку.

— Слыхал? Маритана сбежала с кем-то, — сообщали друг другу рудокопы.

— А Фред Кэрнс рыщет за ней по зарослям — с ружьем.

— Стыд и срам оставить мужа с оравой детей!

— Но и он хорош — кто же это бросает ребят в лесу на произвол судьбы?

Прошла неделя, и, поскольку полиция за это время ни на шаг не продвинулась в своих розысках, интерес к делу постепенно заглох.

О нем почти забыли, когда по приискам разнеслась весть о том, что Германия объявила войну России, а во Франции отдан приказ о всеобщей мобилизации, Англия призвала моряков запаса, военные суда забирают в портах уголь, продовольствие и боеприпасы. Во всех странах закрылись биржи. Повсюду шли молебствия о мире. И, подобно удару грома, прииски оглушила весть: «Мы воюем!»

Люди, которые бывало спрашивали: «Какое дело Австралии до войны в Европе?» — были ошеломлены. Салли знала, как обычно отвечали на этот вопрос. Она достаточно наслышалась таких ответов, и все же ей трудно было уяснить себе, что эта война в Европе, так далеко от Австралии, может захватить жителей даже глубинки вроде Калгурли, и закружить их в страшном вихре разрушения и смерти.

— Я не хочу, чтобы мои мальчики убивали сыновей других матерей, — в отчаянии говорила Салли сначала самой себе, а потом и женщинам, выбежавшим, как и она, на улицу. — Господи, разве нет других путей утрясти все спорные вопросы между странами? Или единственный путь — война? Неужели политические деятели и государственные мужи великих держав настолько безрассудны, что не могут придумать ничего лучше, как посылать мужчин убивать друг друга? И из-за чего? Из-за того, что их страны перессорились между собой.

— Будь они прокляты, вот что я скажу! Провались они в преисподнюю! — воскликнула Тереза Моллой. — Уже трое моих сыновей проходят военную подготовку.

— А мой старик чистит ружье, которое он привез с бурской войны. Если, говорит, не удастся пострелять в немцев, так хоть постою за Австралию, случись япошкам полезть на нас.

Скоро в воздухе замелькали флаги, оркестры заиграли национальные гимны «Правь, Британия» и «Боже, храни короля». Видные горожане произносили зажигательные речи. Солдат местного Восемьдесят четвертого пехотного полка, одетых в походную форму, встречали восторженными криками. Патриотический пыл возрастал не по дням, а по часам; возбужденные толпы людей в пылу шовинистических настроений и воинственного азарта совершенно перестали владеть собой. В лавочках, принадлежащих немцам, были выбиты все стекла, а немцев или австрийцев, которые не были еще интернированы, толпа волокла прямо в полицейский участок или к военным властям. По городу с быстротой огня, раздуваемого ветром, распространялись сенсационные рассказы о шпионах и о готовящихся диверсиях на водохранилище и железной дороге. С побережья приходили слухи о таинственных огоньках и сигналах, подаваемых с высоких зданий.

Лал уехал в лагери, гордый и счастливый, что может считать себя солдатом. Дэн подарил ему Моппингара, так что Лал мог теперь вступить добровольцем в легкую кавалерию, отправлявшуюся за океан.

Ну, а что будет с отцовским делом, которым Лал заправлял после ареста Морриса? Он даже и не подумал об этом. Просто оставил все на старого плотника, работавшего у Морриса много лет.

— Все в порядке, мама, — нетерпеливо сказал Лал. — Не беспокойся. Барни Аллен вполне справится.