Золотые пауки

Жизнь внесла в наш план свои коррективы. Изначально предполагалось, что миссис Рэйкелл появится в кабинете на следующий день, в четверг, в одиннадцать часов утра. Однако, когда я позвонил ей около девяти, горничная заявила, что еще слишком рано, чтобы беспокоить хозяйку. Поскольку до десяти клиентка наша так и не перезвонила, я снова проявил инициативу и на этот раз добился успеха. Я объяснил миссис Рэйкелл, что Ниро Вульф хочет лично обсудить с ней чрезвычайно важный вопрос, и она заверила, что прибудет к нам не позднее половины двенадцатого. Но ближе к одиннадцати сообщила, что позвонила мужу на работу и тот сказал, что, коли вопрос важный и конфиденциальный, при его рассмотрении должны присутствовать они оба. Ее муж смог бы выкроить часок или даже больше после обеда, но на четыре у него назначена встреча, отменить которую не представляется возможным. В конце концов мы договорились на шесть.

В то утро Генри Джеймсон Хит вновь попал на первую полосу «Газетт», однако не в связи с убийством. Просто он в очередной раз отказался сделать достоянием гласности имена жертвователей, предоставивших средства для залога за арестованных коммунистов. Судя по всему, Хит собирался и дальше упорствовать, и плевать он хотел на общественное мнение. Ежедневные отчеты о том, как продвигается расследование по делу об убийстве Рэйкелла, публиковались на седьмой странице, и сегодня там поживиться было нечем. Что же до меня, то, провисев на телефоне целый час, в течение которого я вылавливал Сола Пензера, Фреда Даркина и Орри Кетера и обговаривал с ними детали, я теперь вполне мог бы с чистой совестью отправиться на бейсбол. Вульф снабдил меня множеством инструкций, однако я не мог следовать им, пока клиенты не согласятся – при условии, что они вообще согласятся – на нашу аферу.

Миссис Рэйкелл пришла первой: явилась как штык ровно в шесть. Минутой позже из оранжереи спустился Вульф, и она тут же на него напустилась. Наша клиентка вбила себе в голову, что раз уж Фифи Гоин озвучила свою возмутительную ложь о ее покойном племяннике в его кабинете, то он теперь за это и отвечает. Она всё допытывалась, как Вульф намерен реагировать на клевету, и предлагала немедленно арестовать мисс Гоин. Вульфу пока еще удавалось держать себя в руках, однако ко времени, когда раздался звонок и я удрал открывать дверь Рэйкеллу, в голосе его уже начало сквозить раздражение. Рэйкелл рванул мимо меня на своих коротеньких ножках прямиком в кабинет, кивнул Вульфу, чмокнул жену в щеку, рухнул в кресло, отер носовым платком свое длинное лицо и устало поинтересовался:

– Что случилось? Вы чего-нибудь добились от них?

– Нет. – Вульф был краток. – Пока никаких результатов.

– Что за важный вопрос?

– Не будем ходить вокруг да около. Мне нужно знать, хотите ли вы узнать правду настолько, что готовы за нее заплатить, и если да, то какую сумму?

Рэйкелл перевел взгляд на жену:

– О чем он толкует?

– Мы пока еще это не обсуждали, – пояснил ему Вульф. – Мы занимались вопросом, который подняла ваша жена, и который я считаю несерьезным. Этот же вопрос… Пожалуй, более уместно назвать его предложением. Я хочу кое-что предложить вам.

– И что же?

– Для начала я ознакомлю вас с предпосылками. – Вульф откинулся назад и прикрыл глаза. – Вы слышали, как вчера я объяснил этим пятерым, почему выдвинул гипотезу, что капсулу подменил один из них. Отталкиваясь от этого, после дальнейшего разговора с подозреваемыми, я выдвинул и вторую гипотезу: при означенных обстоятельствах практически невозможно было произвести подмену совершенно незаметно. Для этого одновременно потребовались бы и поразительная ловкость, и необычайная удача, – и я соглашусь на подобное совпадение лишь при весомых доказательствах. Посему, предположив, что пилюлю подменили в ресторане, я также предполагаю, что один из этих пятерых – вернее, уже из оставшихся четверых – видел, кто и как осуществил подмену. То есть у нас имеется свидетель.

Однако печальные глаза Рэйкелла отнюдь не загорелись интересом. Наш клиент поджал губы, отчего складки в уголках его рта проступили еще резче.

– Вполне возможно, что и так, – не стал спорить он, – но какой в этом толк, если свидетель будет молчать?

– Я предлагаю заставить его – или ее – говорить.

– И каким же образом?

Вульф потер подбородок большим и указательным пальцами. Потом перевел взгляд на миссис Рэйкелл и обратно на ее мужа.