Золотые пауки (сборник)

– Пожалуй… Приношу вам свои извинения – не за наглость, а за глупость. Задавать этот вопрос не имело смысла. Сила привычки. В этой путанице мне следовало бы забыть об обычной процедуре ведения дела. Например, установить алиби и предоставить все остальное полиции. Ну как, мистер Горан, вы будете отвечать на мои вопросы?

– Нет. Из принципа. Вы не имеете права мне их задавать.

– Но вы же рассчитываете, чтобы я отвечал на ваши вопросы.

– Нет, не на мои, потому что и я не имею на это права. Но мистер Мэддокс правомочен их задавать, являясь душеприказчиком миссис Фромм. Вы будете отвечать ему.

– Посмотрим! – Вульф был сдержан. Он обратился к Мэддоксу: – Насколько я понимаю, сэр, вы не требуете от меня возврата денег, которые миссис Фромм мне заплатила.

– Как сказать… Сообщите мне, для какой цели и на каких условиях вам был выдан чек, и тогда я решу. Я не могу позволить, чтобы смерть моего высокопоставленного клиента была использована частным детективом ради сенсации или для его личного обогащения.

– Достойные и здравые слова, – произнес Вульф. – Замечу только, что я вряд ли смогу сделать это дело более сенсационным, чем оно есть сейчас, но даже при этом ваши слова вызывают восхищение. Однако тут есть одна загвоздка: я ровным счетом ничего не скажу вам о том, какой разговор произошел у меня вчера с миссис Фромм.

– Следовательно, вы намерены утаивать улики?

– Фу! Я уже сообщил обо всем в полицию. В письменном виде за собственной подписью.

– Почему же вы не можете рассказать это мне?

– Потому что я не такой простак. У меня есть основания думать, что этот разговор был одним из звеньев цепи, которая привела к смерти миссис Фромм, и если это так, то человек, больше всего интересующийся тем, что она мне рассказала, возможно, и есть убийца.

– Но ведь не я ее убил.

– Это требует проверки.

На мгновенье я подумал, что Мэддокс задохнется от ярости. Но старый адвокат умел владеть своими чувствами и сдержался.

– Это больше чем глупость, это бред сумасшедшего!

– Не могу с вами согласиться. Полиция беседовала с вами?

– Конечно.

– Сколько их было?

– Двое. Нет, трое.

– Не будете ли вы любезны сказать, кто именно?

– Капитан Банди и помощник комиссара Юменс. А также помощник окружного прокурора Мандельбаум.

– Не говорил ли вам кто-нибудь из них, о чем миссис Фромм вчера консультировалась со мной?

– Нет. Мы не разговаривали об этом.

– Предлагаю вам повидать кого-нибудь в канцелярии окружного прокурора, предпочтительно человека, хорошо вам знакомого, и попросить об этом рассказать. Если он или другое официальное лицо это сделает, я верну деньги, которые мне уплатила миссис Фромм.

Мэддокс выглядел так, словно кто-то пытался убедить его в том, что нос у него растет снизу вверх.

– Уверяю вас, – продолжал Вульф, – я не осел, чтобы утаивать улики, особенно в таком сенсационном деле. Поверьте, в этом отношении я весьма педантичен. Если у полиции нет о вас информации, которая известна мне, я сомневаюсь, чтобы она рассматривала вас как возможного убийцу, но вы можете оказаться в неприятном положении, когда я сообщу полиции о том, как настойчиво вы домогались узнать содержание моей беседы с миссис Фромм. Это, конечно, мой долг. Но на этот раз его исполнение доставит мне удовольствие.

– Вы… вы… – Мэддокс чуть не задохнулся от негодования. – Вы мне угрожаете?

– Ничуть. Просто информирую вас о том, что позвоню в полицию немедленно после вашего ухода.

– Я ухожу сейчас же. – Он поднялся. – Я предъявлю вам иск на эти десять тысяч.

Мэддокс повернулся и вышел. Я последовал за ним, чтобы открыть дверь, но он опередил меня, хотя ему пришлось зайти в приемную за шляпой. Когда я вернулся в кабинет, Горан тоже уже был на ногах. Он глядел на Вульфа сверху вниз, не произнося ни единого слова.

– Соедини меня с канцелярией мистера Кремера, Арчи, – обратился ко мне Вульф.

– Подождите минуту. – Тоненький голосок Горана звучал повелительно. – Вы совершаете ошибку, Вульф, если действительно хотите заняться расследованием этого убийства. Но я не верю вам. Два самых близких к миссис Фромм и ее делам человека находились у вас в кабинете, и вы прогнали одного из них. Где тут здравый смысл?

– Вздор! – Вульф был раздражен. – Вы не хотите сказать мне даже о том, сообщила ли вам миссис Фромм о свидании со мной!

– Вы задали вопрос в оскорбительном тоне.

– Тогда я попытаюсь задать его вежливо. Не будете ли вы любезны изложить мне суть того, что говорилось в вашем доме в тот вечер, когда у вас были гости?

Длинные ресницы Горана затрепетали.

– Сомневаюсь, что я должен это сделать. Я сообщил все полиции, и мне велено об этом молчать.

– Естественно. А вы будете молчать?

– Нет.

– Опишете ли вы, полностью и откровенно, суть ваших отношений с миссис Фромм?

– Конечно нет.

– Если я пошлю мистера Гудвина в контору АСПОПЕЛ, юрисконсультом которой вы являетесь, дадите ли вы указание сотрудникам полностью и честно отвечать на его вопросы?

– Нет.

– Значит, дело тут не в оскорбительном тоне. – Вульф обернулся ко мне: – Арчи, соедини меня с Кремером.