Золотые рыбки

«Квори-Билдинг» имел узкий фасад цвета сухой горчицы, а за стеклянной витриной около входа виднелся большой набор искусственных зубов. Указатель пестрел именами стоматологов, которые «не причиняют боли», людей, у которых можно было выучиться на курьера, просто именами и номерами без имен. Вот там и значилось: «Раш Меддер, адвокат. Комната 619».

Я вышел из тряского лифта без дверей, посмотрел на грязную плевательницу, стоявшую на загаженном резиновом коврике, прошел по коридору, пропахшему дымом и устланному окурками, и попробовал толкнуть ручку под узорчатым стеклом с номером 619. Дверь была заперта. Я постучал.

С той стороны стекла появилась тень, и дверь со скрипом открылась.

Передо мной стоял коренастый мужчина с мягким круглым подбородком, густыми черными бровями, жирной кожей на щеках и усами под Чарли Чена (Сыщик-китаец, герой серии детективных романов американского писателя Э. Д. Биггарса (1884-1933)), отчего его лицо казалось еще жирнее.

Он протянул мне два желтых от никотина пальца.

– А-а, старый волкодав, собственной персоной! У меня прекрасная зрительная память. Вас зовут Кармади, или не так?

Я переступил порог и подождал, пока дверь со скрипом закрылась. Голые, без ковров, стены, пол покрыт коричневым линолеумом, широкий письменный стол, к которому под прямым углом поставлено бюро. Большой зеленый сейф, на вид такой же огнеупорный, как и бумажный мешочек для продуктов, два шкафа с картотеками, три стула, стенной платяной шкаф, а в углу около двери – умывальник.

– Ну, ну, садитесь, – предложил Меддер. – Рад вас видеть. – Он суетился по другую сторону стола: пристроил на стул подушечку и уселся на нее. – Очень мило с вашей стороны заглянуть ко мне, – сказал он. – По делу?

Я сел, взял в зубы сигарету и поднял на него глаза. Я ничего не говорил, только наблюдал, как его начал пронимать пот. Сначала повлажнели волосы. Потом Меддер схватил карандаш и сделал на кусочке бумаги какие-то заметки. Скользнул взглядом по мне, снова склонился над записями. И наконец, не поднимая головы от бумажки, заговорил.

– Есть какие-нибудь идеи? – осторожно поинтересовался он.

– По какому поводу? Глаз он не поднял.

– По поводу того, как мы могли бы провернуть вместе одно дельце.

Скажем, достать несколько камешков.

– Кто та девушка? – спросил я.

– Что? Какая девушка? – Он все еще не поднимал на меня глаз.

– Та, что звонила мне.

– Вам кто-то звонил?

Я взял трубку с его старомодного, похожего на виселицу телефонного аппарата и начал очень медленно набирать номер полицейского управления. Я не сомневался, что Меддер знает этот номер не хуже собственной шляпы.

Он потянулся рукой к аппарату и нажал на рычаг.

– Слушай, – недовольно буркнул он, – ты что-то очень торопишься. Зачем звонить легавым?!

– А они хотят с тобой поговорить, – неторопливо сказал я. – Поскольку ты знаешь одну девку, а она знает одного типа, у которого разболелись ноги.

– Неужели нельзя иначе? – Теперь собственный воротник показался Меддеру тесноватым, и он дернул его.

– Я тут ни при чем, – сказал я. – Но если ты думаешь, что я собираюсь сидеть тут и смотреть, как ты забавляешься моими реакциями, то глубоко ошибаешься.

Меддер открыл плоский портсигар и сунул себе в рот сигарету с таким звуком, словно заглотнул маслину. Рука его дрожала.

– Хорошо, – буркнул он. – Пусть будет так. Не горячись.

– Не люблю, когда мне заговаривают зубы, – прорычал я. – Дело говори.

Если хочешь предложить мне работу, боюсь, она для меня слишком грязная. Но по крайней мере выслушать тебя я могу.

Меддер кивнул головой. Теперь он успокоился – понял, что я блефую.

Выпустив белое облачко дыма, он проводил его глазами.

– Ну хорошо, – ровным голосом сказал Меддер. – Иногда я работаю под дурачка. Дело в том, что мы оба себе на уме. Кэрол видела, как ты входил в дом и как выходил. И не пошел в полицию.

– Кэрол?

– Кэрол Донован. Моя подруга. Это она тебе звонила. Я кивнул головой и сказал:

– Дальше.

Но Меддер ничего не сказал. Он только сидел и по-совиному глядел на меня.

Я усмехнулся, наклонился немного над столом и сказал:

– Так вот что тебя тревожит. Ты не знаешь, зачем я ходид в тот дом и почему, войдя, не заорал: «Полиция!» Все очень просто. Я подумал, что это чья-то тайна.

– Мы водим друг друга за нос, – с кислой миной проговорил Меддер.

– Ну, хорошо, – согласился я. – Поговорим о жемчуге. Тебе стало легче?

Глаза его сверкнули. Он хотел дать волю своим чувствам, но сдержался.

Приглушил голос, холодно сказал:

– Кэрол подцепила его как-то вечером, того коротышку. Свихнувшийся замухрышка. В голове – ничего, кроме порошка, но если там хорошенько покопаться, то окажется, что там крепко засела одна идея. Вот он и рассказал о жемчуге. На северо-западе Канады будто живет какой-то тип. Он утянул те жемчужины давным-давно и никак не может с ними расстаться. Вот только типа того коротышка не назвал и, где он живет, не сказал. Все хитрил. Молчал, и конец. А почему – не пойму.

– Хотел, чтобы ему пятки поджарили, – подсказал я. Меддер скривился, и его волосы снова взмокли.

– Это не моих рук дело, – пробормотал он.