Золотые сердца с червоточинкой

– Вы нужны домине, милорд. – Ясненько: приказ, специально для меня замаскированный вежливостью. Младший вздрогнул.

Бруно о чем-то беседовал со своими дружками. Наконец они, видимо, решили, что теперь, когда нас стало как бы трое на трое, шансов у них никаких, и потянулись к выходу. Бруно подарил мне злобный взгляд.

Младший поднялся, и Коуртер тут же взял его за руку, словно опасался, что подопечный может сбежать. Мне вдруг захотелось дать ему подножку – просто так, чтобы посмотреть, что получится, – но я отогнал шальную мысль и сказал:

– Увидимся, Карл.

Услышав мои слова, юноша, на лице которого было написано отчаяние, слегка приободрился.

Коуртер впервые за весь разговор посмотрел мне в глаза. Я прочел в его взгляде обещание мучительной смерти, широко улыбнулся и дружески подмигнул. Он, разумеется, никак не отреагировал.

* * *

К сожалению, отвлечься от надоедливых мыслей с помощью пива не получилось. Я не выдержал – провел сам с собой закрытое совещание, организовал голосование и решил пойти домой, дабы очистить душу от скверны. Это можно было сделать двумя способами – либо обречь ее на страшные муки (то бишь весь вечер сидеть и слушать, как старина Дин перечисляет достоинства своих родственниц), либо позволить Покойнику оттачивать на мне свое остроумие.

* * *

Оба они меня разочаровали. Должно быть, сговорились в мое отсутствие. Когда я вошел, Дин насвистывал какой-то мотивчик.

– Что стряслось? Твои родственницы напали на эскадрон гусар и захватили бравых вояк в плен?

Он пребывал в столь благодушном настроении, что пропустил эту колкость – и те, что последовали за ней, – мимо ушей.

– Что происходит? – рявкнул я. – Что ты ухмыляешься, как лисица, которая только что слопала целого гуся?

– Это все его милость. Он такой довольный, просто жуть.

– Вот, значит, как? Что ж, пойду взгляну.

– Такое событие надо отметить, мистер Гаррет.

– Я смотрю, ты уже готовишь закуску. Что там у тебя?

– Жаркое из баранины.

– Терпеть не могу баранину! – Когда я служил в морской пехоте, нас закормили бараниной. Мы ели ее каждый день по три раза, кроме тех случаев, когда приходилось питаться твердой, как камень, солониной, собственными лошадьми или, хуже того, ягодами и кореньями.

– Вам понравится, честное слово. – И Дин пустился в объяснения насчет того, как именно он готовит жаркое.

Я повернулся и пошел прочь, бормоча себе под нос: «Баранина, баранина». Пожалуй, надо будет притвориться, что ем с удовольствием; ведь всякий раз, стоило мне раскритиковать очередной кулинарный шедевр старины Дина, как на следующий день он подавал блюдо, изобиловавшее зеленым перцем. А на свете – на том ли, на этом, неважно – нет ничего более омерзительного, нежели зеленый перец. Его избегают даже свиньи – точнее, даже голодные свиньи. А люди едят. Признаться, я часто поражаюсь тому, что мы употребляем в пищу.

В таком вот настроении я вошел в комнату Покойника.

– А, Гаррет. Добрый день. Хорошо, что ты заглянул ко мне. Как идет расследование?

– Паренек вернулся домой целым и невредимым. – Я выглянул за дверь, окинул взглядом коридор и вновь повернулся к Покойнику.

– Поздравляю, ты хорошо поработал. Расскажи мне поподробнее. Кстати, что означает твое поведение?

– Я просто хотел удостовериться, что попал в свой дом и разговариваю с тем Покойником, которого знаю столько лет. А поздравлять меня не с чем, я ровным счетом ничего не сделал. – Я принялся рассказывать, стараясь не упускать ни единой детали. Не упомянул лишь о том, что Амиранда провела прошлую ночь отнюдь не под крышей дворца.

– Любопытно, любопытно. Столько странностей! Честно говоря, жаль, что ты не ведешь расследование. Какой вызов твоим умственным способностям!

– Ты, похоже, решил свою задачку?

– Совершенно верно. Тайная магия Слави Дуралейника для меня больше не тайна. Разумеется, чтобы быть полностью уверенным, нужно проверить мою теорию на практике.

– Ты понял, как он одержал победу? Один-единственный логхир оказался мудрее всего Военного совета венагетов, подумать только!

– Именно так.

– Каким же образом тебе это удалось?

– Благодаря, мой мальчик, умению логически мыслить. Мой мальчик? Ну и дела!

– А также продолжительным размышлениям, индукции, дедукции и целой серии экспериментов, в которых я анализировал возможный ход событий на основе заданных параметров. Отсюда возникла гипотеза, в истинности которой я практически не сомневаюсь. Мне известно, как Слави Дуралейник совершил то, что совершил, и теперь, получив некую толику информации, я смогу предугадывать его действия.

– Так как же он «совершил то, что совершил»? Сделался невидимкой? Или тайком ото всех прокопал подземный ход?

– Гаррет, пока я оставлю свое открытие при себе. Гипотеза основана на допущении, которое, как я уже сказал, требует проверки практикой. Необходимы дополнительные сведения. Но не беспокойся, ты узнаешь обо всем первым.

– Не сомневаюсь. – «Тоже мне, гений! Ни дать ни взять петух, кукарекающий на рассвете». – Почему бы тебе…