Золотые слова о значении веры православной

Разве Церковь православная одиноко стоит в мире, без славных и громких свидетелей её истины и православия, её чудной животворности и спасительности, даже до нашего времени? Разве не за нас непрестанно стоит Сам Всеистинный и Всемогущий, Всеспасающий Глава церкви — Христос, исполняющий ее славою и спасением и непобедимою силою Своею? Разве не с нами всегда пресвятая Владычица Богородица, источающая непрестанно чудеса милости православно-верующим и усердно молящимся? Разве не за нас и не с нами все Апостолы и Пророки со своими боговдохновенными писаниями, чистого смысла коих мы не нарушили ни на йоту? Разве не с нами и не за нас все Мученики, добре веру сохранившие и подвиг окончившие и увенчанные от Подвигоположника Христа венцами славы и нетления? Разве не за нас и не с нами вселенские великие учители и святители — Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Чудотворец, Григорий Нисский и Златоустый Иоанн? Разве не с нами и не за нас — адаманты православия — преподобные отцы: Антоний Великий, Афанасий Афонский, Павел Фивейский, Исаакий Далматский, златая струя православных писаний и медоточивых песней, Иоанн Дамаскин, и наши русские преподобные отцы: Антоний и Феодосии Печерские, Сергей Радонежский, Зосима и Савватий Соловецкие, Варлаам Хутынский и все другие чудные преподобные отцы наши? Знают ли лица, отрекающиеся от православия, и те интеллигенты наши, которые считают безразличною всякую веру, даже магометанскую и буддийскую, — знают ли они, каковы были столпы православия, все наши благоверные святые князья: Равноапостольный Владимир, избравший из всех христианских вер — православную, особенно же св. благоверный князь Александр Невский, обличитель латинства, Даниил и Роман Галицкие, св. Михаил Черниговский и Михаил благоверный князь Тверской? Разве пустое зрелище — недавнее прославление новоявленного святителя и чудотворца Черниговского Феодосия? Разве не славны доселе у Бога и у людей нетленно почивающие святители всероссийские: Петр, Алексий, Иона и Филипп, московские чудотворцы, и все множество прославленных Богом русских святителей и угодников: Никита, Иоанн, Моисей и Евфимий Новгородские, Димитрий Ростовский, Митрофан и Тихон Воронежские и прочие? А Серафим Саровский, прославленный Богом еще при жизни явлениями Господа и Богоматери, стоящий на очереди к открытому прославлению, — разве он не свидетель о истине и спасительности нашей веры и церкви? Наконец скажу: разве не за нас вся история Церкви от начала и доныне? Какая иная вера может похвалиться столь многочисленными свидетелями истины? Но кто отрекается от православия, тот отрекается от общения со всеми святыми, которые, между прочим, потому и называются святыми, что сохранили святые догматы веры и показали ее на деле; отрекающийся от православной веры, по этому самому, отрекается и от общения с Самим Главою Церкви — Христом. Спрашиваю еще всех и каждого колеблющегося в св. православной вере: разве мы покинуты чудодейственною и спасительною силою Божию? Разве мы не спасаемся постоянно в нашей св. вере и Церкви? И кто же из нас православных, разумных и просвещенных, познавших на опыте спасительность своей веры и её удовлетворение всему существу нашему, — оставит свое православие и перейдет в другую какую-либо веру? Только одна истинная и всеспасительная в мире вера — вера православная: она такова по истории, по своей истине, по самому существу, полному света и жизненной силы — чего о других вероисповеданиях сказать нельзя, ибо в них истина перемешана с ложными человеческими мудрованиями, установлениями и правилами, противными Откровению и сильно затрудняющими спасение душ. «Небо и земля прейдут, словеса же Мои не прейдут», — говорит Господь. Между тем, в инославных вероисповеданиях многие слова Господни извращены (о Духе Святом, об обоих видах причащения, о главенстве Церкви).

Будем же твердо держаться св. Церкви и своей православной веры. Только православная Церковь есть столп и утверждение истины, ибо в ней почивает вечно дух истины, свидетельствующий непрестанно и громко всему миру об истине её.

Слово второе о. Иоанна Кронштадтского о лютеранской и англиканской Вере