Золотые цикады сбрасывают кожу

– Что у меня есть? … Камушки. Морские камушки…

Второй год Юрий рожал этот спектакль. Репетировал с перерывами, работа шла мучительно, но, в конце концов, постановку купил частный театр-студия.

Казалось бы, ура?! Но Абрикосов понимал, по гамбургскому счету спектакля нет. И, собрав артистов, Юрий договорился о дополнительных репетициях.

Они дали результаты, но финал поймать все равно не удавалось. И теперь с постоянством, приводившим в содрогание, Абрикосов ежедневно «погружался» в материал. Внешне это выражалось в бубнении текстов персонажей, благо в пьесе всего два лица.

Бубнение носило безвредный характер, вызывая лишь легкое беспокойство окружающих. Идет человек, разговаривает вслух сам с собой. Нормально. Вроде.

Совсем другое – пересказ событийного ряда. В сотый раз, уточняя иррациональную логику спектакля, Абрикосов начинал горячиться.

– Что происходит?! – почти крича, допрашивал невидимого собеседника Юрий, шагая по пустынной аллее. – Мистер Питер сидит в парке на скамейке. Читает книжку. Мистер Джерри, подошел и рассказал о своей, по общественным меркам, судьбе неудачника. Потом достал нож, отдал сидевшему на лавке господину, предварительно оскорбив того. Затем бросился на собеседника и напоролся на собственный нож. Значит, Джерри предчувствовал, готовился к развязке. Кровавой развязке! – выкрикнул Абрикосов и смущенно умолк, заметив, как сидевшие на скамейке у летней эстрады девушки испуганно оглянулись.

Юрий спустился к реке и пошел по самой кромке асфальтовой ленты. Дальше, возле шумных городских улиц она превращалась в парапет высотой больше метра. А тут на окраине парка змеилась узкой темно-серой полоской, возвышаясь над линией набережной сантиметров на тридцать, не больше.

Вчера он так же шел по этой асфальтовой кайме с Ларисой. Только в противоположную сторону к видневшемуся вдалеке мосту. Желто-красные трамваи, издали казавшиеся игрушечными, время от времени пробегали по нему.

Девушка шла впереди. Журчала вода. Из аллеи слева выбежали три старушки и старичок в спортивных костюмах. Они находились метрах в двадцати.

Каждые две минуты Лариса оборачивалась и вскидывала ресницы: «Ну что решил?».

Юрий также молча качал головой: «Нет».

Когда до моста оставалось метров сто, Абрикосов оглянулся по сторонам и прыгнул в воду.

Лариса, услышав плеск воды за спиной, обернулась. Полы коричневого пиджака плавали рядом с Юрием, а он, подняв руки, не без удивления рассматривал, как темнеют, набухая, наполняются водой карманы.

Девушка смотрела на неловкого поклонника, а Юрий с любопытством ожидал реакции красотки.

– Очевидно, я не смогу сопровождать вас, коварная, – наконец объявил Абрикосов.

Лариса повернулась и зашагала дальше, а он двинулся наискосок, борясь с течением. Выбрался на противоположный берег, хватаясь за ветви кустарника, вскарабкался по глиняной круче и побежал.

Интересно, догадается девчонка, что он сам прыгнул в воду?

С этим юным дарованием многое неясно. Девица жаждет внимания, стремится любой ценой выйти замуж за иностранца. Похоже, есть любовник. Непонятно другое, какого черта господин Абрикосов бродит с ней по улицам? Эротический шарм привлекает? В этом есть доля правды.

На черном табло метро зеленело 20.45. Юрий уселся на скамейку, откинулся спиной на колонну. Абрикосов спустился под землю для очистки совести, самая терпеливая девчонка столько не ждет.

Он договорился встретиться с Ларисой прямо на платформе. Только часом раньше. Прямо перед носом Абрикосова приземлился воробей и, попрыгав, замер, глядя на Юрия.

– Привет. Ну что?

Воробей прыгнул еще разок и опять повернулся к сидящему.

– Как ты? – повторил свой вопрос Абрикосов.

Воробей не нашелся что ответить и улетел.

Кто-то положил сзади на плечо руку, и Абиркосов оглянулся.

Перед ним стоял парень лет тридцати, смуглолицый, с лохматой кучерявой головой. Ядовито-желтого цвета куртка, джинсы, заправленные в кожаные башмаки.

– Салют, – поднял руку Юрий. – Ты уже?

– Да. Хочу сигарет купить. Пройтись, – поправляя сползавший с плеча ремень большой сумки, ответил парень.

– Тогда пока, Нугманчик. Мне еще здесь надо побыть.

Парень кивнул головой и направился к дальнему выходу из метро.

Юрий понимал, почему Нугман хочет пройтись – ищет тон роли. Персонаж по имени Джерри, которого он играет, долго бредет от сто сорок седьмой авеню к месту роковой встречи с Питером. В дальнем безлюдном уголке парка.

Сегодня генеральная репетиция. Завтра придут приглашенные Томкинсом студийцы, резкие в суждениях, раскованные, не прощающие фальши. Скажут господам актерам все, что те заслужили.

А сегодня – сегодня. Юрий выбрал самые стройные ножки и двинулся за ними к эскалатору.

– Добрый вечер. Девушка, извините, где вы намерены провести ближайшие два часа?

– Нет. А что такое? – с легким акцентом ответила вопросом на вопрос стройная белокурая девица.

– Я не Дон Жуан, перед очаровательной незнакомкой – современник, нуждающийся в помощи!

– И в какой помощи нуждается современник? – лукаво осведомилась девица. – Не «скорой», надеюсь?