Золотые уколы смерти

Воронцовой не было видно лица Крутова, но по тону доносившихся до нее фраз она понимала, что бывший возлюбленный чувствует себя, мягко говоря, неважно:

— Я хотел попросить у тебя прощения.

— Читала письмо, там все сказано. Я простила. Что еще?

— Я… мне… кажется, мы могли бы вернуться…

— Назад? Никогда. Ты умер для меня.

…Ирина была уверена, что при этих словах Славик вздрогнул.

— Но… Роксанка, как же…

— Никак. Подожди меня две минуты, мне нужно кое-что…

С этими словами Моветян отошла в сторону кустов, так что Славик ее не мог видеть, зато для Воронцовой обзор оказался совсем не плох. Ирина поняла, что наступает решающий момент.

И действительно: Роксана извлекла из сумочки шприц с жидкостью, приставила к нему иглу и неслышно, кошачьими движениями стала быстро приближаться к лавке, где, напряженно выпрямившись, спиной к ней сидел Крутов.

Счет пошел на секунды. Как в замедленной съемке, Ирина видела, что Роксана заносит правую руку со шприцем, когда ей до скамьи оставалось шага три-четыре. Не раздумывая более, Воронцова, как потревоженный медведь, метнулась из кустов. Благо расстояние было совсем маленьким, она в мгновение ока успела повиснуть на руке Роксаны, которая стала уже опускаться…

Славик даже не сумел вовремя голову повернуть, когда услышал вскрики, треск кустов и шум борьбы.

Воронцова в запарке не сообразила блокировать левую руку Роксаны. Пока к ним продирался задержавшийся в кустарнике Петя Дроздов и подбегали оперативники, Роксана легким движением, как рукоять рапиры, перехватила шприц из правой руки в левую. Если б Славик не успел вскочить, возможно, ей удалось бы вонзить ему в шею смертоносную иглу.

Издав непонятный крик, извернувшись змеей, Роксана вонзила иглу себе в горло. Несмотря на то что Воронцова почти в ту же секунду выдернула шприц, большая часть жидкости уже попала в кровь.

Эпилог

Не сказать чтобы полковник Борисов был доволен исходом операции. Да, преступница сама себя изобличила, и дело можно закрывать. Да, Крутов, подвергшийся смертельной опасности, остался жив (хоть и слег С нервным потрясением в клинику).

Но еще один труп никак не украшал отчетность, хотя это и был труп преступницы.

…А Воронцова в тот же вечер, после выполнения всех формальностей, купила на рынке две черные розы, бутылку водки. Пришла, села на проклятую эту лавку. Положила розы, всплакнула, глотнула водки прямо из горлышка. Остатки отдала сидевшим неподалеку и недоуменно глазевшим на нее мужчинам.