Золотые волки

– Продано! – объявил аукционер с наигранной улыбкой. – Лот отправляется к Дому Никс за шестьсот тысяч франков. Глава Дома Гипнос, не забудьте отправить вашего посыльного вместе с одним из слуг в комнату хранения на традиционную восьмиминутную экспертизу. В конце аукциона вы сможете пометить артефакт с помощью Кольца вашего Дома.

Северин выждал пару минут, вышел из аукционного зала и торопливо направился к кварцевому льву. За спиной льва сгущалась тьма, обрамленная мраморными колонами. Глаза животного безразлично скользнули по молодому человеку, и Северин с трудом подавил желание еще раз прикоснуться к своей маске посыльного Дома Ко́ры. Как посыльному, ему было позволено войти в комнату хранения и взять в руки один из артефактов, но только в течение восьми минут. Северин надеялся, что украденной маски будет достаточно для того, чтобы попасть в комнату, но, если лев попросит его показать каталожную монету, – ему не жить. (Монета была создана силой Творения для того, чтобы определить местонахождение каждого предмета, помеченного символом Дома Ко́ры). Северин обыскал все вещи, что были у посыльного, но так и не смог найти проклятую монету.

Он поклонился кварцевому льву и замер в ожидании. Лев не сдвинулся с места: он пристально смотрел на молодого человека, словно хотел прожечь в нем дыру. Северин чувствовал, как от волнения затруднилось его дыхание. Он презирал себя за жгучее желание обладать этим артефактом. На самом деле, его переполняло так много желаний, что в теле вряд ли осталось место для чего-либо еще.

Северин уставился в пол и не поднимал голову до тех пор, пока не услышал скрежет перемещающихся камней. Он облегченно выдохнул, увидев, как позади льва появляется скрытая силой Творения дверь.

Вдоль стен комнаты хранения в углубленных нишах стояли статуи богов и мифических созданий. Свеверин сразу же направился к мраморной статуе с угрожающей бычьей головой – легендарному минотавру. Молодой человек поднес к бычьим ноздрям сотворенный карманный нож, и лезвие затуманилось от теплого дыхания. Одним непрерывным движением Северин провел кончиком ножа по лицу и телу минотавра. Мрамор зашипел, и статуя раскололась на две части: чуть не сбив Северина с ног, изнутри вывалился человек. Это был Энрике – работающий на Северина историк. Мужчина быстро пришел в себя, глубоко вздохнул и отряхнулся.

– Вы спрятали меня в минотавре? Неужели Тристан не мог создать скрытое измерение внутри какого-нибудь красивого греческого бога?

– Тристану по душе жидкие вещества. Ему сложно работать с камнем, – сказал Северин, убирая карманный нож. – Так что выбор стоял между минотавром и этрусской вазой с изображением бычьих яиц.

Энрике вздрогнул.

– Кто в здравом уме посмотрит на вазу, разрисованную бычьими яйцами, и скажет: «О да, это как раз то, что мне нужно»? Можешь не отвечать, я и сам знаю. Кто-нибудь неприлично богатый, скучающий и загадочный. – Энрике вздохнул. – Эти прилагательные прекрасно описывают все мои жизненные стремления.

Они отошли от минотавра и начали торопливо разглядывать артефакты, спрятанные в комнате хранения. Большинство из них представляло собой сотворенные древние реликвии, украденные из храмов и дворцов: здесь были и статуи, и украшения из драгоценных камней, и телескопы, и даже измерительные приборы разных эпох.

Из дальней части за ними внимательно наблюдал черный ониксовый медведь, представляющий Дом Никс. Рядом с ним взволнованно хлопал крыльями изумрудный орел – представитель Дома Ко́ры. Все животные, символизирующие другие фракции Ордена, тоже были настороже. Среди них был русский медведь, высеченный из огненного опала, созданный из берилла итальянский волк и обсидиановый орел Германской империи.

Энрике, одетый в форму слуги Ордена, вытащил из кармана прямоугольный металлический предмет, как две капли воды похожий на выигранный Домом Никс компас. Он протянул поддельный артефакт Северину.

– Между прочим, я все еще жду от тебя простого человеческого «спасибо», – обиженно сказал Энрике. – Я потратил целую вечность, чтобы изучить все исторические документы и собрать эту штуку.

– Ты бы справился гораздо быстрее, если бы не отвлекался на споры с Зофьей.

– Без этого никак. Стоит мне только вздохнуть, и твой инженер уже готова объявить мне войну.

– Ну так задержи дыхание.

– Без проблем, – сказал Энрике, закатывая глаза. – Я и так делаю это каждый раз, когда мы приобретаем очередной артефакт.