Золотые земли. Птицы Великого леса

– Лойтурец, значит, – хмыкнул Ярополк. – Впрочем, чего ещё ждать от Здеборы? Княгиня рдзенка, – пояснил он Даре. – Чернек взял её в жёны по настоянию моего деда, она в родстве с Болеславом Лисицей из совета Старшей Совы. Древний рдзенский род, сильный. Его предки основали Лисецк. Неудивительно, что лесной ведьме Здебора не рада.

– Так что мне делать? Она же смерти моей хочет, – Дара услышала, как предательски дрожал собственный голос.

Ярополк повёл бровью, нахмурился.

– Не показывай никому своей слабости. Быть может, даже продолжай быть заносчивой и наглой, – усмехнулся он. – Пусть злится. Здебора верит, что властна надо всеми в Лисецке, так покажи ей, что это не так. Ты же лесная ведьма.

Он оглядел внимательно Дару с ног до головы, и улыбка тут же потухла.

– Она тебя в этом видела?

Дара неловко поправила складки старой понёвы, кивнула.

– Совсем забыл, что из всех нарядов у тебя только шуба. Третьяк…

– Завтра подберу новые платья.

– Сегодня, – велел Ярополк. – И ещё бусы, перстни, гривны – возьми из моих сундуков всю эту ерунду, если чего не найдёшь, то купи. И вот ещё, найди моё Писание. Оно должно быть в…

– Знаю. – Холоп шустро метнулся в угол спальни, поднял крышку одного из сундуков и достал нечто, обёрнутое багряным бархатом.

– Вот, возьми моё «Слово на Рассвете», Дарина, – сказал Ярополк, и девушка приняла из рук холопа книгу, развернула ткань.

Священное Писание было в тяжёлом позолоченном переплёте, от золотого сола посередине к краям расходилась медовыми лучами янтарная россыпь.

Дара бережно держала книгу, поражаясь её красоте. На всю Мирную только у брата Лаврентия имелось Писание, было оно не в золотом, а в кожаном переплёте. Троутосец привёз «Слово» с Благословенных островов и дорожил им больше, чем собственной жизнью. Сама Дара почти не держала в руках книг, отец учил её писать на кусках бересты, а то и вовсе рисовал буквы палкой на земле. Теперь же ей досталось настоящее сокровище.

Девушка подняла глаза на Ярополка, он улыбался, и Дара осторожно, со странным, священным почти трепетом открыла первую страницу. На ней изображено было имперское кайло Константина-каменолома.

– Спасибо, Великий князь, – поблагодарила Дара. – Я буду беречь твой подарок.

– Надеюсь. Только учти, что Писание тебе не для красоты, а для дела. С завтрашнего дня дважды в день будешь ходить на службу в храм. Молись там поусерднее, чтобы ни у кого и сомнений не возникло, что ты веришь в Создателя, а не в Перуна с Мокошью.

– Но я же лесная ведьма…

– И что с того? Пусть силу тебе даст хоть сама Аберу-Окиа, покуда ты используешь её во благо, народ будет тебя любить. И бояться, раз эта самая сила у тебя есть. А правды никто знать не должен. Будем надеяться, что до весны никто тебя не раскусит.

Дедушка говорил, что зима не позволит лесной ведьме окрепнуть, не даст золоту в крови разгореться. Солнце не будет греть до самой весны, а Дарина останется не сильнее деревенской знахарки.

– Будем надеяться, – повторила девушка за Ярополком. – Спасибо за твой подарок и за советы, Великий князь.

Ярополк чуть склонил голову к правому плечу.

– Счастлив порадовать тебя, Дарина.

Дочка мельника плохо различала, что таится за сладкими речами, да и сама говорить красиво не умела, но ей немало пришлось услышать лживых ласковых слов от Милоша.

Она постаралась улыбнуться.

– Я счастлива просто быть здесь, подле тебя, Великий князь.

Ярополк не поверил бы, заметь он смущение на её лице, не поверил бы он и преданности или восхищению. Лесная ведьма улыбнулась лукаво, так, как улыбалась Милошу зимними ночами.

– Где бы я могла столькому научиться? Думаю, любопытно будет поиграть с лисецкой княгиней.

– Не заиграйся, Дара. Здесь нужен опыт.

– Но у меня хороший учитель.

– Лучший, – поправил Снежный князь, и Дара рассмеялась его шутке, сверкнула тёмными глазами из-под ресниц.

– Лучший, – повторила она. – Спокойной ночи, князь.

В спальне на женской половине терема ждала сестра. Весняна уже расстелила постель, взбила подушки и теперь тихо, почти испуганно пыталась ругаться со служанкой, которая хотела навести порядок в комнате.

Дара остановилась на пороге, наблюдая, как девушки упрямо перетягивали друг у друга серебряный кувшин для воды.

– Мы с сестрой справимся без твоей помощи, иди, – сказала Дара.

Служанка посмотрела на лесную ведьму с нескрываемым возмущением. Дара равнодушно выдержала её взгляд. Странно, чудно было девке прислуживать простолюдинкам, пусть и вольным. Верно, только страх перед ведьмой или боязнь ослушаться княжеского приказа удерживали её здесь.

– Поутру ты мне понадобишься, проводишь в храм на рассветную службу, – предупредила Дара служанку, прежде чем та выскользнула из их с сестрой покоев.

Веся с раздражением грохнула кувшин на стол.

– Да как же так? – вздохнула она с возмущением. – Дара, что же нас теперь и кормить с ложечки будут, как маленьких? Она меня привела сюда, сказала, что мы с тобой будем жить вместе, а потом как начала хозяйничать, меня вообще не слушала.