Золотые земли. Совиная башня

Дара бросила обвинение наугад, сама не веря, что попала в цель. Но теперь Чернава не смогла бы отречься от собственных слов.

– Значит, это правда?

Густым и вязким показалось молчание. Наконец, Чернава ответила:

– Я… – голос прозвучал хрипло, болезненно. – Не вини меня. Я никогда не хотела иметь детей. Мне просто нужно было заключить договор с лешим.

– Договор?!

Дара вытерла мокрое лицо ладонью. Чернава сделала шаг к ней навстречу, но девушка отшатнулась прочь.

– Я для тебя – договор? Моя жизнь – договор?!

– Дарина, не принимай это близко к сердцу. Я была в отчаянии. Я бы пожертвовала чем угодно и кем угодно, чтобы отомстить, а ты… да я даже не знала тебя. Я выпила зелье для успешного зачатия и напоила им Молчана, чтобы наверняка получилось с первого раза. Мне было всё равно, кто родится. Просто младенец. Я знала, что лешему нужна новая лесная ведьма…

– Что ты получила взамен?

– Дарина…

– Что ты получила?!

Губы Чернавы дёрнулись, тёмные злые глаза сверкнули из-под ресниц.

– Силу. Хозяин позволил мне напиться из источника. Почти год я была такой же сильной, как лесные ведьмы.

– И что ты сделала с этой силой?

– Прокляла королевский род. Потомки короля все будут слабы телом и разумом и умрут в юном возрасте, – она не смогла сдержать полоумной улыбки. – После я наслала чуму на Совин, и тогда умерли тысячи и тысячи этих жалких неблагодарных сволочей, которые радовались, когда чародеев сжигали на кострах. А ещё я защитила Гняздец от чужаков так, что никто, не обладавший даром, не смог приблизиться.

– Но Охотники всё-таки нашли Гняздец…

Лицо Чернавы было непроницаемым. Дара догадалась без слов:

– Это ты привела Охотников.

– Мне нужно было подтолкнуть тебя. Ты не понимала всей опасности, ты до сих пор не понимаешь, что мы должны держаться вместе. Есть мы, а есть весь остальной мир, и он враждебен к нам. Дарина, пойми, что бы между нами ни случилось, мы должны…

– Уходи прочь, – всхлипнула Дара и прорычала с рождающейся яростью: – Уходи, пока не поздно.

– Дарина, я всё это сделала ради чародеев.

– Продала свою дочь, чтобы убить побольше людей? Это ты сделала ради чародеев?

– Я не продала тебя. Я сделала тебя самой могущественной ведьмой на свете! И в конце концов, я оставила тебя не в лесу, а с родным отцом. Разве тебе было там плохо?

– Уходи!

На кончиках пальцев сверкнуло золото.

– Или хочешь, чтобы я принесла жертву Моране прямо сейчас? Так я сделаю это с удовольствием. Уж не принимай это близко к сердцу.

Чернава отступила назад, испуганная, ошарашенная. Она не сказала больше ни слова, сбросила на пол одеяло, обернулась вороном и вылетела прочь в окошко под самой крышей.

Слёзы застилали Даре глаза. Спотыкаясь, хватаясь за перила, чтобы не упасть, она спустилась по лестнице.

У Дары почти получилось поверить, что Чернава ей чужая, просто случайная встречная. Она хотела в это поверить, хотела ошибиться. Так было бы легче. Так было бы не так больно.

Всю жизнь она мучилась одним вопросом: почему? Почему её оставили?

Лучше бы она никогда не узнавала ответа.

Темнота зарябила, и голос раздался в тишине:

– Что случилось?

Милош развернул её к себе лицом.

– Ты плачешь?

– Неважно. – Дара попыталась освободиться, но он и сам отпустил её.

– Что случилось?

Шмыгая носом, Дара упорно молчала. К счастью, он не стал настаивать и добиваться правды, как ни в чём не бывало вдруг сказал:

– Стжежимир хочет, чтобы мы пошли к Совиной башне. Собирайся.

Дара опешила.

– Сейчас? Ночью?

– Всё равно мы не спим. Ночь ничуть не хуже дня, может, и лучше. В темноте легче остаться незамеченными. И я уже всё равно не хочу спать.

– Я всех разбудила?

– Стжежимира, скорее всего, нет. Он спит как сурок, – ответил Милош. – А вот Горица устроит нам втык за ночные похождения, – Даре показалось, что он подмигнул, но она не смогла точно разобрать в темноте.

Ей хотелось остаться одной, но в доме целителя это было невозможно, и Дара рассудила, что тогда лучше вовсе уйти подальше, пусть даже с Милошем. Так будет легче не думать.

– Мне нужно одеться.

– Мне тоже. Встретимся у входа.

И он быстро, почти неслышно поднялся по лестнице. Дара вернулась на кухню. К её счастью, Веся всегда спала так крепко, что её не мог разбудить ни храп Барсука, ни гул работающей мельницы.

На улицу Дара вышла, не дожидаясь Милоша, и осторожно прикрыла за собой дверь.

Медленно на землю, на крыши и на ступени крыльца опускался снег. В этот час на улице Королевских мастеров было тихо, безлюдно, только каменная морда у дома Пшемыслава Толстяка хмуро смотрела в пустоту. Дара покосилась на идола с опаской. Он был бездушным истуканом, но от одного его взгляда пробирала оторопь. Каменное изваяние невольно заставило вспомнить о домовинах на границе Великого леса. У них не было лиц, но они внушали тот же ужасающий трепет.

Позади чуть скрипнула дверь.

– У тебя отросли волосы, – Милош коснулся её растрёпанных кос, провёл ладонью по спине, но больше ни о чём не спросил и принял случившееся как данность. Верно, чародея таким сложно было удивить. – Пошли, – шепнул на ухо Милош. – Хотя я бы предпочёл полететь.

– Так, может…