Золушка 101

— Хмуришься почему? Весь такой серьёзный. Неужели не мог хоть немного улыбнуться? — София уже собиралась удалить снимок, как передумала и, ощущая некоторую неловкость, сохранила, добавляя в контакты.

Просто для удобства, уверила она себя. Должна же знать, кто звонит.

Глава 8

— Можно вас попросить достать во-о-он ту банку кофе? — яркий ноготок ткнул на самую верхнюю полку стеллажа в супермаркете.

Алексей машинально взял, что просили и вручил девушке, продолжая катить тележку с продуктами.

— Эй, — раздался позади него расстроенный женский голос, — эй!

Громов обернулся, глядя на девицу, которая, казалось, сейчас сломается в нескольких местах, пытаясь казаться ему соблазнительницей.

— Слушаю, — серьёзно произнёс молодой человек.

Незнакомка растерянно замерла, переставая накручивать на пальцы прядь спаленных дешёвой краской волос.

— Твой телефон, какой он? Не оставишь? — она так игриво закусила губу, что Алексей заставил себя не рассмеяться.

— Чёрный он у меня. И не оставлю. Самому пользоваться чем-то нужно, — молодой человек коротко кивнул замолчавшей девице и покатил тележку дальше.

Всё необходимое он купил. Осталось добраться по этим разноцветным лабиринтам до отдела, где можно отыскать банку с джемом. Алексей улыбнулся. Всё же, любопытство донимало, что вынудило эту девушку нанять его? София Романова, по его мнению, всё меньше была похожа на женщин, которых привлекал факт проживания под одной крышей с незнакомцем. Хотя… Громов нахмурился и потянулся к ряду банок, выбирая ту, на которой красовалась этикетка с клубникой. Синяки на её руке говорили о многом.

— Чего ты боишься? — он закинул джем в тележку и покатил её к кассе.

Готовить заранее было глупо, еда остынет и станет несъедобной. Придётся хозяйке немного подождать по возвращению домой. Кстати! Алексей глянул на часы. Половина пятого. Нужно отвезти продукты и ехать за ней.

Громов расплатился и вышел из супермаркета. Его немедленно окутал горячий воздух. Духота, парило, возможно, к дождю. Мужчина поднял голову, глядя на небо. И правда, серые, пусть пока и лёгкие облака подтягивались, обещая испортить погоду.

Он прошёл ещё немного, намереваясь свернуть к парковке, когда визг шин привлёк его внимание. Солнце ослепило и не дало толком разглядеть машину. Алексей подошёл к тому месту, где припарковался, и открыл багажник машины. Один за другим он принялся выставлять пакеты, пока поворачиваясь за следующим, не наткнулся взглядом на знакомые высокие ботинки.

Только одна женщина носила подобную обувь в такую жару. Громов поднял взгляд, замечая женщину, стоящую возле серого внедорожника. В висках моментально застучало. Короткие рыжие волосы, тёмные глаза, родинка на скуле — всё, как Алексей и помнил. Сколько раз он касался губами этой родинки?..

Женщина засунула ключи в задний карман потёртых джинсов и на его беду встретилась с Громовым взглядом. Сначала её глаза распахнулись шире, затем губы изогнулись в презрительной усмешке.

— Кого я вижу? — потянула женщина.

— Здравствуй Дарья, — непослушными губами проговорил Алексей и заставил себя закончить выгружать пакеты.

Она немедленно оказалась рядом с его машиной, опираясь рукой о поднятый багажник.

— Я-то здравствую, не твоими молитвами, Громов, — снова ухмыльнулась Дарья, — а ты, вижу, недолго совестью мучился. Костюмчик новенький, машинка… За покупками, значит, прогуливаешься? Просто идиллия какая-то.

— Что тебе нужно? Я спешу, — Алексей стиснул зубы так, что стали видны желваки на загорелых скулах.

Он убрал руку бывшей жены с дверцы и захлопнул багажник. Какому проведению было угодно, чтобы они встретились именно у этого супермаркета? И почему именно сейчас, когда совсем не был готов.

— Ах, какой ты деловой, — Дарья покачала головой, обходя мужчину кругом.

Громов сжал кулаки, чувствуя, как ключи больно впиваются в ладонь. Чёрт. Угораздило же столкнуться.

— Всё спросить хочу, — Дарья подалась вперёд, упираясь ладонями в свои колени и заглядывая ему в глаза, — как ты вообще спишь, а? Как ты живёшь, Громов?

— Прекрати… — Алексей расстегнул верхние пуговицы рубашки, чувствуя, что начинал задыхаться.

Проклятье, снова это ощущение, будто жаркий дым заполнил все лёгкие, не давая вздохнуть. Пора убираться с этой парковки.

— Как живётся убийце, Громов? Нет желания что-нибудь с этим поделать? А? — она приставила указательный палец к своему виску, изображая дуло пистолета.

Алексей застыл, зная, что в данный момент лучше не двигаться. Тёмная пелена застилала глаза. Нужно просто подождать. Плечо вновь пронзила боль, и он даже не заметил, как Дарья ушла, оставляя его одного у машины. Молодой человек на минуту закрыл глаза. Время, Громов. Время мало, нужно идти… проклятье! Почему каждое слово, произнесённое им мысленно, возвращало его к тому дню?! Видимо, он обречён, переживать этот момент день за днём, пока однажды не сорвётся.