Золушка 101

— Вы не позволили мне переодеться. Забыли? — хмыкнул молодой человек, наблюдая за её действиями.

— Верно, — виновато улыбнулась девушка.

— Послушайте, — не выдержал Алексей, — понимаю, что я на испытательном сроке и простой помощник, но если вы эм-м… более чётко будете отдавать распоряжения, то я постараюсь более чётко их выполнять.

Громов намекал, как мог, стараясь не давить на эту девушку, но хотел иметь хоть какое-то представление о том, на кой чёрт он ей понадобился.

— Этот человек, что приходил сегодня, — начала нерешительно София, — я…

— Да?

— Я запрещаю вам впускать его в мой дом. И в моё отсутствие, и без моего позволения, когда я на месте, — на выдохе повелела хозяйка.

— Умница… то есть, — Громов прокашлялся в кулак, — то есть — понял!

— Его зовут Валентин Панов, — София вновь придвинула к себе тарелку, — он влиятельный человек, и очень импульсивный. Прошу вас быть осторожнее, и по возможности деликатным. Мне бы не хотелось привлекать внимание к данной ситуации.

— Понял.

Без подробностей? Конечно. Знай своё место, Громов. Молодой человек поглядел на цветы. Кто он для неё? Жених? Просто бывший любовник? Что этот урод мог сделать такого, что его хозяйка на такую авантюру решилась? Но, за раз по кусочку. Не всё сразу. Это он прекрасно понимал.

Кстати и кусочках… подъезжая к дому, Алексей заметил отличный парк. Народу в нём мало, особенно с утра, так что все дорожки будут принадлежать ему. Молодой человек ухмыльнулся, довольно потирая подбородок.

— У вас такой вид, будто вы что-то нехорошее задумали, Алексей, — София кинула на него взгляд, не замечая, что уже прикончила содержимое тарелки.

— Ни в коем случае, Софья Николавна, — заверил её помощник, — во сколько вы встаёте утром? Мне бы помог примерный распорядок вашего дня, чтобы знать, когда быть готовым.

— К чему? — в её голосе послышался испуг.

— Ну как же? Приготовить завтрак, отвезти на работу, — улыбнулся Алексей.

— А-а, — нервно усмехнулась хозяйка, — кажется, мне лучше сегодня прилечь немного раньше.

— Всё верно. Отдыхайте. Завтра с утра почувствуете себя куда лучше.

— Я ставлю будильник на шесть часов. Завтракаю примерно в полседьмого, — София поднялась со стула, машинально разглаживая тонкую ткань платья.

Эта женщина никогда не расслабляется? Громов не переставал удивляться.

— Я составлю для вас примерный распорядок. Спасибо за ужин, Алексей, — девушка одарила его мягкой улыбкой и пошла с кухни.

Уже на выходе, её догнал вопрос помощника:

— Что делать с цветами, Софья Николавна?

Романова обернулась и посмотрела на стол. Что с ними делать? Выбросить, конечно! Даже прикасаться к ним не хотелось. Это она и сообщила Громову, направляясь к себе в комнату.

— Спокойной ночи! — пожелал ей вдогонку молодой человек.

— Спокойной ночи, Алексей, — отозвалась хозяйка, закрывая за собою двери.

Что же, жаль издеваться над прекрасным букетом, но разрезав длинные стебли в нескольких местах, он отправил розы в мусорку. Громов сощурился, глядя на блестящую позолотой бутылку, и схватил её за горлышко, забрасывая следом за цветами. Кислятина… как можно предлагать такое женщине?

Тихо насвистывая, Алексей принялся наводить порядок на кухне. Шесть часов, так она сказала? Отлично. Он привык рано вставать, так что проблем быть не должно. Если встанет в пять, то успеет обернуться и даже принять душ, чтоб хозяйка и не заподозрила о его отсутствии. Он повёл уставшими плечами, ощущая ноющую боль.

Спина благополучно зажила. Но боль не желала отступать. Что бы он ни делал, как бы ни уверял себя в том, что это ненормально, она возвращалась, вынуждая глотать таблетки, которые помогали лишь морально, только потому, что «так положено». И доктор в центральной клинике, в которую его определили сразу после ранения, и тот жуткий профессор, которого прислал отец — все как один заявляли, что это «фантомные боли», и они никак не связаны с его физическим состоянием. Он псих. Можно себя с этим фактом поздравить.

Алексей убрал в шкаф чистые тарелки и обтёр руки полотенцем. Они дрогнули, и он немедленно засунул их в карманы брюк. Здесь работа окончена. Можно возвращаться к себе на «чердак». Громов медленно побрёл по деревянным ступенькам, и остановился уже посреди своей комнаты. Затем подошёл к камину и присел рядом с ним, проведя по камням пальцами. Молодой человек развернул к себе ладонь и поглядел на сажу.

— Золушка… чёрт… — он обтёр руку, подошёл к кровати, и устало лёг.

Закрывая глаза, буквально на минуту, Алексей вновь вернулся к тому моменту, когда это дурацкое прозвище впервые прозвучало над его бедовой головой. Тогда он в первый раз заметил эти ботинки, неизменные в любую погоду и время года…

— Ты прямо как Золушка, — рыжая репортёрша с «7 канала» присела рядом с ним на бордюр и протянула платок.

— Кто? — Громов повернул к ней голову, встречаясь с карим взглядом.

Короткие рыжие волосы переливались оттенками меди в свете фар.

— Золушка, — улыбнулась Дарья Жарова и покрутила пальцем перед своим лицом, — ты перепачкался.

— Понял, — он устало обтёр рукавом формы мокрое лицо, не решаясь взять белоснежный платок у девушки.