Золушка

Похотливый демонюга шутку не понял и, обойдя орущую парочку, направился ко мне. Я отошла от него. Но сбежать не удалось. Он, схватив мою руку, повел меня из комнаты через коридор, а оттуда — на улицу.

На заднем плане на повышенных тонах звучали маты и обвинения в изменах. Говорила же, странная свадьба, ей-богу.

Владислав отвел меня вглубь сада. Бояться-то я не боялась, там другое чувство было. Какая же у него красивая спина, и костюм ему этот идет. Темно-синий, приталенный, на манер военной формы. Э-э-э-эх. Мышцы на спине так перекатывались, а ниже… М-м-м, чертовски красивая задница.

За разглядыванием я как-то поначалу и не обратила внимание на бубнеж.

— Инкуба, вот же инкуба. Распутная девка, — это про меня что ли? — Мерзкая! Я ее ищу, а она, — мы остановились.

Ко мне повернулся уже рогатый архидемон, волосы почернели, глаза пылали. Довела.

— Ты! — грозно сказал он.

— Я, — склонив голову, призналась я.

— Ты-ы-ы!

— Я, — вздохнула.

— Блондинка? — посмотрела ему в глаза.

— Блондинка-то я, а тупой ты, — архидемон услышал.

— Не будь ты девушкой, — угрожающе сказал он, подходя ближе.

— Что? Мальчики больше нравятся? — мне кабздец. Это прям в глазах написано было. Он стоял вплотную ко мне. А пахнет-то как. М-м-м, мракоборец его дери.

— Как ты посмела? — голос грозный, а бабочкам искренне все равно, они уже устроили брачный период у меня в животе.

Смотрю ему в глаза и каюсь:

— Посмела…

— Ты знаешь, какие проблемы ты себе заработала? — смотрите-ка, угрожает.

— Знаю, — прикусываю губу.

— Вместо меня, — выдыхает прямо в губы, — с каким-то высшим. И склоняется все ниже.

— А ты, вместо меня, с какой-то инкубой, — говорю, едва касаясь его губ.

— Не женское это дело — перечить, — он склонился ниже, а я что-то не поняла. Наступила ему со всей дури на ногу.

— Чейт не женское дело, ты, демонюга, попутал, значит, тебе можно, а мне нельзя? — праведный гнев.

— Женщина!!! — взревел Владислав.

— Дебил! — ответила я.

— Я тебя убью, — даже обреченно как-то.

— Вставай в очередь, — и тут бабочки совсем ошалели, ибо толкнули (нет, ну клянусь!), толкнули к нему в объятья, вцепились в волосы и притянули этого болвана к себе.

Поцелуй был прекрасен. Во сто крат лучше, чем с Дмитрием этим слюнявым. Я укусила его за губу, потянув на себя. Отпустила. Впилась, язык уже вовсю орудовал у него во рту, мы то отклонялись, то опять вцеплялись друг в друга как сумасшедшие. В какой-то момент я почувствовала под собой его кожу, такую горячую. И как я успела пиджак-то расстегнуть?

Не важно.

Глажу его офигенный, долбаный мракоборец, пресс. Он спускается и целует мою шею, рукой залезая под юбку.

О-о-ох, так дело не пойдет. Я вновь поднимаю его за волосы, целую в губы. Обнимаю за шею, хотя от его тела невозможно было оторваться. И тихонечко давлю на старую добрую сонную артерию. Архидемон архидемоном, но биологию никто не отменял.

Мой принц сначала не понял, а после упал к моим ногам, приятно, мракоборец его дери. Полюбовалась на дело рук своих и побежала босиком, туфли-то в той комнате и оставила. Да подальше. Долго он так не пролежит.

На телефоне уже набирала номер.

— Да, моя Пампушка?

— Машину и быстро, демоны атакуют!

Глава 6

Глава 6.

“- Что это такое?

— Пап, ну ты что, слепой, книга это, — отвечает девочка лет 8.

— Что это за книга?

— "По-хо-ж-де-ни-я о-бо-ро-т-ня со-б-ла-зни-те-ля", — медленно читает она.

— Кто тебе ее дал?

— Мама, — кается девочка.

— Убью эту анаконду, — шипит мужчина.”

(Из разговора отца с дочерью).

Домой я добралась на такси, как отец умудрился найти машину так близко, не знаю. Ибо после моего вопля, чуть не сбив меня, появилась черная иномарка.

Лишь после, внимательно посмотрев на водителя, я узнала знакомые черты.

— Пап, ты зачем надел костюм водителя такси? — он повернулся и с акцентом сказал.

— Аи, девушка, с чего ты взял?

— Пап, у тебя что, лишняя хромосома? — отец шутку не оценил. Но кепку блинном снял и усы отклеил.

— Вся в мать, — самое грозное ругательство.

— Ты захватил что-нибудь поесть? — перевела я тему, а то начнет.

— Посмотри внизу, там пакет с пирожками, — ответил он.

Обожаю папу. Достала, они еще горячие, с мясом.

— Ты чего, в засаде сидел? — поинтересовалась я.

— Как я тебя оставлю? — расчувствовался отче. Про то, сколько раз он меня оставлял один на один с нежитью, я промолчу. — Звонила твоя мать, — последнее слово он выплюнул. "Звонила" — это значит, “передала письмо голубем”. Мама у меня древней закалки.

— Что у нее случилось? — мама редко пишет. Может, хотела поздравить меня с днем рождения, который прошел полгода назад.

— Зовет к себе, — ехидно ответил отец. — У них на болотах упыри разбушевались, — посмотрела на него взглядом "спасибо, удружил".

— И?

— И мы едем сейчас на электричку, а там ты до матери, проведешь выходные на болотах, — его оскалу позавидовала бы и акула. Иногда мне кажется, что он просто хочет от меня избавиться.

***

(3 часа спустя)