Золушка 2013 (СИ)

В тот момент мистеру Каллену начало казаться, что его в один миг покинули все чувства восприятия окружающего мира. Он перестал слышать звуки, перестал видеть что-либо вокруг себя, перестал чувствовать запахи. Все исчезло, кроме ощущения сильных ударов собственного сердца.

Его губы словно сами по себе задали всего один вопрос:

- Живой? – спросил и сам же не услышал собственного голоса. Ответа Феликса тоже, казалось, не услышал, но в мозгах все же отпечаталась информация: «медики говорят, до больницы не дотянет…»

Подчиненные Карлайла напряженно смотрели на своего босса и не могли понять, что с ним происходило, казалось, что несокрушимого Каллена вот-вот хватит удар. Рука с мобильным безвольно упала на стол, вторая рука потянулась к галстуку и судорожно начала оттягивать узел, казалось, мужчина начал задыхаться. Подчиненные начали вскакивать с мест, обеспокоенно спрашивая, что случилось с Калленом, и чем они могут ему помочь. Карлайл их всё так же не видел и не слышал. Перед глазами у него был один единственный человек: маленький мальчик пяти лет, крепко обнимающий его за шею и со слезами спрашивая, почему мама ушла от них. Затем тот же мальчик десяти лет, радостно вбегающий в его рабочий кабинет и с гордостью сообщающий, что его назначили капитаном юношеской сборной по американскому футболу. Мальчик тринадцати лет извиняющийся перед отцом за то, что угнал у своего же телохранителя автомобиль и вместе с друзьями катался по городу. Он пытался изображать виноватый вид, а самого аж распирало от гордости и восторга – впервые за рулем, сам, в большом городе. Парень в пятнадцать лет, вернувшийся домой с утра с довольным видом, словно победил весь мир. Сказал отцу, что всю ночь играл с друзьями в игры у МакКартни, а его телохранитель, тогда уже Том, сообщил по секрету, что в ту ночь парень приобрел свой первый сексуальный опыт. Его 16-й день рождения и радость от подарка отца – ключа от автомобиля и собственно самого автомобиля. Сегодня утром – 18-летний парень, провожает его на работу с дерзкой ухмылкой на лице и настороженным взглядом, сообщающий о том, что проведет день с Элис Брендон… Один и тот же человек в разное время своей жизнь и своего возраста пред глазами у Карлайла. Его сын. Казалось, если он исчезнет, то не останется совсем ничего. Вместе с ним исчезнет и весь мир.

Не реагируя на подчиненных и не чувствуя собственных ног, Каллен поднялся и направился к выходу, на ходу стаскивая галстук и распахивая воротник рубашки, срывая пуговицы.

Карлайл мчал в больницу, в которую увезли Эдварда. Выяснение того, как всё это могло произойти, поиск и наказание всех виновных мужчина решил отложить на потом. В тот момент это всё казалось второстепенным по сравнению с состоянием Эдварда, его здоровьем и его жизнью. Самобичевание не переставало терзать душу. Если Эдвард не выживет, это будет означать одно – он сам убил собственного сына. Хотелось оставаться оптимистом, но мозг мужчины привык предполагать всевозможные варианты развития события, быть готовым к ним и соответственно действовать наиболее выгодным для себя образом. И как бы не хотелось Карлайлу гнать от себя мысль о том, что сын может умереть, не получалось. Этот ужасный исход намертво засел в сознании, и впервые олигарх столкнулся с тем, что совершенно не знает, что делать в случае такого исхода, как жить дальше. Впервые столкнулся с ощущением абсолютной беспомощности. Ради кого и чего тогда жить? Кому достанется все его состояние, вся его власть и его имя? Кто продолжит его род? Рожать в срочном темпе другого наследника? Этот вариант даже рассматривать не хотелось. Не в том он возрасте и не с тем образом жизни. Чтобы вырастить и поднять на ноги нового наследника, нужно как минимум еще двадцать лет прожить. Да и не это главное. Главным для Каллена было то, что второго такого Эдварда уже не будет. Такого сильного, хитрого, изворотливого, властного – копии его самого. Сын своим поведением мог доводить отца до белого каления, но, с другой стороны, этот же сын не раз вызывал чувство гордости и полного удовлетворения своим ребенком. Можно родить еще много сыновей, можно их всех назвать Эдвардами, но ни один из них не будет тем самым Эдвардом – его первенцем, его гордостью, его смыслом жизни.

«Сынок, ты должен… ты просто обязан выжить…», - не переставал про себя повторять Карлайл, прекрасно понимая, что толку от этих мысленных обращений к сыну нет.

Карлайл прибыл в больницу в то время, когда врачи боролись за жизнь Эдварда, извлекая из него пули и оценивая его шансы на жизнь. Начиная с первого этажа медицинского учреждения, Каллен натыкался на своих подчиненных охранников, которых согнал туда Феликс, изображая наивысшую степень опасности. Главной версией произошедшего считалось покушение на самого Карлайла Каллена. Считалось, что Эдвард пострадал случайно, оказавшись в машине отца.

Феликса с мрачным выражением лица олигарх застал около операционной, в которой находился сын.