Золушка à la russe: Постскриптум

— А вообще мне этот Макс нравится. Прикольный такой. Вчера утром к нам с камерой пришел, мы толком еще не проснулись. Я только из душа вышла, естественно, в халате, а Зоя и Шурка — в нижнем белье. Воплей было!.. Еле выгнали. Потом слышим: такой же визг в соседней комнате.

— Да, Макс обманул мое первое впечатление, оказался самым настоящим шутом, — Ольга распустила косички из хвоста, — он тут единственный парень нашего возраста, вот и сходит с ума.

— Зря ты так о нем, — не согласилась Ирэн. Она уже переоделась в свою одежду, вышла из-за ширмы и теперь поправляла у зеркала прическу, — позавчера наша Танюша чуть не покатилась с лестницы, Макс ее подхватил и на руках снес вниз. Было красиво.

— Ну да, и поэтому она отказалась от своей каши на завтрак. Знаешь, что мы с тобой забыли? Про обувь. Ты в чем будешь танцевать?

— Босиком. Если я еще и туфли одену, то…

— Босиком, так босиком… А я не могу без шпилек. На каблуках идет немного другое перераспределение энергии движений. Кстати, как-нибудь попробуй.

— Д-девчонки, н-ну вы скоро? — Макс постучал в дверь, — я т-тут уже не могу, щ-щас умру от любопытства…

Девушки прыснули со смеху:

— Заходи! — Ольга поправила свои вещи, переброшенные поверх ширмы, — ты садись на стул, как будто ты — Ракамский, а я — Ирэн.

— Класс! — Макс окинул взглядом Ольгу с ног до головы, — а я-то, б-балбес, хотел тебе п-помочь сбежать… и п-пропустил бы такое шоу.

— Помолчи! Лучше бы я сбежала: теперь буду терпеть твои шуточки.

— А?..

— Помолчи немного, я не успела обуться.

Ольга достала из своей сумки пару серебристых изящных босоножек на шпильках.

— Ух, ты! — Ирэн не выдержала и подошла ближе, — ты на них не убьешься?

— Это моя волшебная обувь. Я привыкла к ней.

— Жалко, что никто не видит. Оль, ну можно позвать остальных?

— Не сегодня, — она была непоколебима, как скала, — мы много болтаем, а времени все меньше и меньше.

— Н-ну и к-как можно «изобразить в-влюбленность»? — Макс закинул ногу на ногу и скрестил руки.

— Не зли меня, — Ольга, стоя спиной к «зрителям», минуту прислушивалась к некоей оперной арии со своего диска, будто входя в образ и не оборачиваясь на смешки и возню за своей спиной, лишь пальцем, не поворачиваясь корпусом, погрозила в направлении «зрителей». Наконец кивнула своим мыслям, быстро нашла нужную мелодию и повернулась к «Асхатовым». Макс и Ирэн толкались на единственном стуле, пытаясь спихнуть друг друга. Взгляд и выражение лица обернувшейся Ольги заставили Макса уступить, он тут же позволил вытеснить себя, раскрыл рот в изумлении и весь танец стоял, как зачарованный.

Едва музыка зазвучала, танцовщица едва подмигнула Ирэн: «Учись, студент!» — а потом смотрела только на Макса, зацепила его, будто в наказание за глупые шутки, призывной улыбкой и взглядом, то дразня одним движением брови, то приближаясь к нему на близкое расстояние и удаляясь. На лице молодого человека, пораженного лицедейством, было столько смешанных эмоций, что сложно было выделить преобладающую. Он даже немного порозовел от волнения, когда поддался на провокацию и сделал шаг вперед, повинуясь движению пальцев танцовщицы.

— Ну как? — оттанцевав, Ольга остановилась, продолжая по привычке улыбаться, но уже отведя глаза от «соблазненного».

— Здорово, — вздохнула Ирэн, — те же самые движения, но совсем другое восприятие. Я все равно так не станцую. Макс, как тебе?

Он подошел к Ольге и поцеловал ей руку:

— М-мы в в-восхищении!

Повисла неловкая пауза: Макс смотрел на изменившуюся в лице танцовщицу, а Ирэн — во все глаза на эту застывшую «скульптурную» композицию, красноречивости которой позавидовал бы Церители.

— Я же сказала, что он шут! — девушка с возмущением вырвала руку, — как можно к нему относиться серьезно?

— А что он такого сказал? — опешила Ирэн.

— Ничего, «королева в восхищении…» — по лицу Ольги было видно, что она явно рассержена, хотя теперь и избегала того самого «контакта глаз» со стоявшим перед ней вполне серьезным Максом, — уходи!

Оператор удивленно разглядывая лицо визави, потом, очевидно, некая мысль, которая все объясняла, пришла ему в голову, и он от души рассмеялся.

— Я с-случайно, извини. Н-никакой иронии, ч-чес-с слово.

— Уходи! — Ольга пошла к ширме.

— Ухожу, ухожу, — Макс подпрыгнул, стягивая футболку с камеры, — не К-коровьев я. М-мне лично б-больше Бегемот нравится.

— Да что происходит? — возмутилась Ирэн.

— Б-булгакова читать надо, — Макс обернулся к Артисян и поднял с пола свою камеру.

— Все настроение испортил, балбес, — Ольга зло расшнуровывала босоножки, — случайно он…

— А я ничего не поняла. Причем тут Булгаков? — Ирэн растеряно стояла, опершись спиной о зеркало. — Ну подумаешь, пошутил…Или у вас какие-то особые отношения?

— Какие «отношения», прости господи? — простонала за ширмой Ольга, — я его еще это «камеру влево, а теперь вправо» помню… ах да, тебя же тогда не было…

— Ты знаешь, если бы ты меня не предупреждала про взгляд, ну, который «контакт глазами», я бы подумала, что между вами что-то есть. Он так на тебя смотрел!

— Все мужчины так смотрят. Иногда и женщины. Вот и ты завтра не смущайся.