Золушка для Альфы

Глеб закатил глаза, а родственники воззрились на главу поселка в ожидании ответа. Вздохнув, Седой присел перед Зоей на корточки. Но обратился не к ней, а к ее сыну:

— Василий, как думаешь, если я позову твою маму замуж, она пойдет? Ты бы согласился поехать с нами жить в «Волчий хутор»?

— Может, и пожил бы. Мне в прошлый раз там понравилось, — серьезно ответил пятилетний Вася. Он во всю таращился на Седого, а затем решился на вопрос: — А вы на самом деле волк, как бабушка говорит?

— Волк, — кивнул Глеб. — Самый большой и сильный в поселке.

— С серой шерсткой, большим хвостиком и клыками? — ахнул Вася, а Зоя хмыкнула.

— Да, имеется полный комплект, — подтвердил Седой.

— А зачем вам хвост? — подозрительно прищурился Василий.

Зоя не смогла подавить смешок, а Седой серьезно ответил:

— Хвост для волка при беге — это как руль и навигатор в машине. В холода помогает согреваться, в жару — от мошек отбиваться. Ну и общаться помогает. Это я тебе позже объясню.

— Ага, — кивнул ребенок и вновь спросил, — а клыки вам зачем?

— Это… это чтобы вас с мамой защищать.

— Ого! Вы драться умеете?! А меня сможете научить? А то дедушка ругается, что я сдачи дать не могу, — произнес шепотом Вася, покосившись на деда.

— Научу, — пообещал Глеб. — И еще гостевую комнату тебе отдам под мастерскую. Мама сказала, что ты рисовать любишь. Я там тебе мольберт купил, краски, ну все что нужно для этого дела…

— Настоящий мольберт? — с восхищением переспросил Васька и обернулся к Зое. — Мам, может, поживем с волками?

— Надо подумать… — начала было Зоя.

— Подумаешь! У тебя будет неделя до свадьбы, — буркнул Глеб, теряя терпение.

— Вот что, — громко произнес Зоин папа, беря ситуацию под контроль, и подозвал жестом внука. — Вася у нас еще поживет, а вы езжайте, комнату ему подготовьте, дела поделайте. Надеюсь, пару дней хватит?

Мужчина прокашлялся, бросив на Седого многозначительный взгляд.

— Лучше дня три, — ответил Глеб. — И двери нашего дома всегда открыты для дорогих родственников.

Зоя не успела возмутиться, что за ее спиной все решили, как Седой уже подхватил ее на руки и направился к выходу. Зою посадили на пассажирское сиденье и, как ребенка, заботливо пристегнули ремнем безопасности, а родители ловко забросили в машину ее куртку и сапоги.

Седой выехал из поселка на трассу, мчал всю дорогу, словно опаздывал на пожар, и не проронил ни слова. А Зойка теперь и сама боялась что-либо говорить: такого злющего Альфу она еще не видела. Только если в первый день знакомства.

На КПП они притормозили, пропуская встречный «уазик» с охранником Алексеем за рулем. На заднем сиденье Зоя разглядела хмурую Марину в компании еще одного охранника.

— Вывозят в Тумановку за все ее выкрутасы, — подтвердил догадку Глеб, а затем поддал газку.

Джип остановился у коттеджа, Седой вновь подхватил Зою на руки, правда, теперь закинул на плечо. У дверей толпились несколько посетителей, но, завидев Альфу с невестой, заулыбались и стали расходиться.

— Глава поселка дня три принимать не будет, — со знанием дела произнес бухгалтер Семен Борисович.

— Да какой там три, неделю бери! Вон как в пару свою вцепился, видно, что брачный марафон у волка начинается! — возразил другой голос.

Зоя ойкнула, представив и волка во всей красе, и марафон, а Седой лишь в ответ ехидно усмехнулся и по-хозяйски огладил ее бедро. А затем молнией устремился на второй этаж, в спальню.

Как только Глеб опустил на постель невесту, его жадные губы вмиг накрыли поцелуем ее рот. Безжалостно впивались, будто наказывали, не позволяя возразить и передумать. Его женщина! Он слишком долго ждал свою пару, чтобы сейчас раздумывать. Да и чувствовал Глеб, как Зоя льнет к нему, как обнимает за шею, ласково перебирая пальцами жесткие волосы, как отвечает со стоном на поцелуй.

А Зойка понимала, что не в силах больше противиться своей страсти, которая пьянила безумством и ощущалась в каждом прикосновении.

Глеб рывком стянул мешавшееся платье через голову и отбросил в сторону, с жадностью рассматривая тонкую фигурку. А Зоя нетерпеливо расстегивала пуговицы на его рубашке, некоторые с треском отлетали на пол и, словно капельки дождя, мелко постукивали о дерево. Она любовалась высоким и поджарым телом любовника, узкими бедрами, плоским животом и темной полоской волос, что уходила от груди к паху. Глеб вновь поцеловал Зою с какой-то дикой, первобытной страстью, словно пил ее дыхание и сам в обмен дарил жизнь. Его ладони властно оглаживали ее тело, срывая остатки одежды и убирая последнюю преграду.

Каждое движение нетерпеливых рук распаляло Зою все больше и больше, по телу проходила необъяснимая дрожь. Она впивалась пальцами в мужские плечи и спину, безжалостно царапая.