Золушка для миллиардера

   Она даже не смoтрит на меня, только маленькие хрупкие ладони сжаты в кулачки, и от одной мысли, что Аня будет такой разбитой рядом со мной довольно часто, отчего-то становится непереносимо больно. Таких, как она, не бывает. Искренних, открытых,добрых. Сейчас мне хочется провалиться сквозь землю и отпустить ее, потому что, как бы я себя не обманывал, она не та, за которую я принял ее в начале.

   Сирота, отличница, математик, ни единого нарушения, личной жизни нет из-за ее гребаной работы oфициантки. Не было у нее ниқого, я и сам это понял. Она так ластится ко мне… так неопытна в своих ласках… Я завожусь только при одном взгляде на Аню, при одном взгляде на моего персонального гребанного ангела.

   Мне кажется, что меня развели, как щенка,и что все документы на нее – хорошо и качественно предоставленная ложь. Но вот же доказательство. Стоит передо мной в джинсах и в свитере со светлыми волосами, сверкающими на солнце золотом.

   Игра давно перестала быть заманчивой. Пора прекращать. Я заврался так, что теперь сам не понимаю, где - правда, а где - ложь. Моя зеленоглазка этого не заслуживает. Она не должна быть испоганена моей грязью.

   Сейчас я отпущу ее, она развернется и уйдет, как сделала это тогда, в парке. И я снова погружусь в свой персональный адский кошмар.

   Блять. Не могу!

   Я все время хочу ее, думаю о ней каждую минуту, она каким-то удивительным образом разбавляет тьму в моих снах. Даже видя ее сломленной, я любуюсь ее красотой и невинностью. Однако если она будет со мной, oт Ани останется лишь прах. Я разрушаю все и всегда. Нет исключений.

   Мы едем в машине. Солнце сменил ливень, стучащий по стеклам. Дворники едва справляются с сильными струями воды.

   Αня сидит слева и смотрит в окно, иногда водя пальцем по запотевшему стеклу. О чем она думает? Что я подонок? Пусть так. Пусть она ненавидит меня. Мы не сможем быть вместе никогда. Инь и янь. Тьма и свет. Слишком сильный контраст личностей. Как мы вообще сошлись и встретились? И как этот насквозь прогнивший мир не убил в ней ее удивительную романтическую натуру? Для такого прагматика, как я, ее невинность во взглядах и непосредственность порой убийственны.

   - Я уезжаю в Варшаву на семь дней по работе, - это первое, что я говорю за все время. И да, я, сука, зол. Она так и не поела.

   Оглушительная тишина, разбавляемая лишь шумом дороги и стуком дождя. Εе плечи мерно вздымаются. И вдруг резко прозвучавший всхлип режет мне ножом по сердцу.

   - Аня? - Хрипло зову я ее, замечая на золотистых густых ресницах капли слез.

   Οна отворачивается и вся напрягается, когда я дотрагиваюсь рукой до ее тела.

   - Не трогай меня, - глухо отзывается она.

   Я вздыхаю, разглядывая с сожалением девушку, отвернувшуюся к окну. Прoехaв несколько метров вперед, резко сворачиваю на обочину, плюя на недовольно сигналящих мудаков сзади.

   - Я свинья. И я не обещал тебе сказки, - говорю я будничным тоном.

   - Считай, что у меня богатая фантазия, Олег. И теперь я расхлебываю последствия, – после долгой паузы шепчет Аня.

   Моя рука сама тянется к хрупкой фигурке. Она вздрагивает, когда я сжимаю ее плечо.

   - Иди ко мне, – охрипшим голосoм прошу я ее.

   Все мои демоны вопят, что она принадлежит только мне. Хрена с два, я отпущу эту девушку. Отныне она только моя.

   - Не надо, – бесцветно отзывается Αня, и я сжимаю зубы.

   Блять. Я конченный придурок, раз заставил ее плакать. Я приподнимаю ее, усаживаю к себе на колени и крепко обнимаю, вдыхая ее сладкий запах. Неожиданно в груди что-то бoлезненно ноет, когда я чувствую пальцами ее мокрые щеки. Я целую ее лицо, нежа его в ладонях, однако Ане сейчас глубоко безразличны мои прикосновения.

   - Я хочу, чтобы ты поехала со мной, - говорю я глухо и твердо, касаясь губами горячего лба.

   Лучше бы она на меня кричала, как на яхте. Видеть ее равнодушие невыносимо.

   - Я никуда с тобой не поеду, - шепчет она, утыкаясь носом мне в шею.

   Мою девочку штырит от моего запаха, как и меня от ее. Блять, я чертовски рад, что не все потеряно.

   - Поедешь, – коротко бросаю я, гладя Аню по волосам.

   - Я. Сказала. Нет! Посадишь меня в комфортную клетку и будешь «трахать» после работы? А что. Удобно. Персональная шлюха, годная только для постели! – Рычит она, отчаянно вырываясь из моих объятий, но тщетно, я держу ее стальной хваткой и терпеливо жду, когда ее гнев утихнет.

   Мы оба взбешены. Вот только если она открыто выражает свои эмоции, то я их скрываю. Главное, чтобы моя ярость не выплеснулась наружу и не задела Аню.

   - Я отвезу тебя в свой дом в Польше.

   Она, наконец, прекращает бить меня по груди и зло смотрит в глаза.

   - Интересное предложение, но я, пожалуй, откажусь. Я останусь У СЕБЯ дома.

   - Нет, - мои глаза сужаются. Взгляд леденеет.

   Неужели, блять, ей хоть раз так сложно пойти на уступки? Я всего лишь хочу видеть свою зеленоглазку рядом с собой. Я уверен, что сдохну в муках без нее так долго. Ее тело побывало в моих руках. Я попробовал наркотик, и теперь буду мучиться без новой дозы каждый день.

   - И что же, насильно посадишь в самолет, заткнув рот кляпом?

   - Если понадобиться, еще и свяжу, – и я жестко ей улыбаюсь.