Золушка для плохиша

- Лиз, из-за твоих козней мне пришлось все бросить и вернуться. Додумалась отобрать дом у детей. Я им все оставил и уехал. Ты же...

- Я защищала свою дочь.

- Ты защищала себя, поэтому и отказывалась разводиться. А когда поняла, что остаешься ни с чем, то решила...

- Дурдом, — злорадно фыркает Мартынова. — Я ж говорю: семейка идиотов.

И тут я первый раз в жизни готова с ней согласиться.

Правда, пришлось тут же пожалеть об этом.

- Как там тебя? — обращается она ко мне. — Оливка? Так вот, Оливка, бери своих родственников и проваливайте отсюда. Я никогда не позволю сыну общаться с такими людьми.

Приплыли, освободите лодку.

глава 40

Кажется, женщина хочет еще что-то добавить, но, глядя на своего сына, тут же замолкает.

Демьян беглым взглядом смотрит на окружающих его людей и только потом на меня.

Выкуси, ведьма Яна.

Расправляю плечи, и осознаю, почему меня тянет к Демьяну. Он отличается от всех. Имеет свое мнение, не прячется за дверью и никого не слушает.

А еще он до невозможности красивый.

Кажется, я влюбилась. А как объяснить дурацкие эмоции, которые он во мне вызывает?

- Чего вы все стоите? Уходите, пока я не вызвала охрану.

В глазах Мартыновой читается такое зло, что я неосознанно делаю шаг назад.

- Они сейчас все уйдут, – раздается голос Демьяна. –  Сейчас. Да?

Его слова приводят меня в такой ступор, что я не сразу понимаю, что должна сказать. Не такой реакции я ждала. Не такого ответа. Не готова. Морально не готова. И не спасает даже понимание того факта, что он прав. Наверно, в нормальных семьях дети так и ведут себя. Они не идут против родителей. Они поддерживают их даже в те моменты, когда считают, что они не правы.

Черт.

Тогда почему так фигово? Почему все тело от обиды дрожит, словно меня только что выбросили на свалку?

Молчание затянулось, а тишина раздражала даже сильнее, чем ухмыляющееся лицо Мартыновой.

- Да!

Влюбилась она. Пф-ф-ф, дура. Какая же ты дура, Оливка.

Нельзя влюбляться в сына ведьмы.

До добра это не доводит.

Гордо задираю подбородок вверх и, разворачиваясь, иду к двери, слыша за спиной тяжелые шаги.

- Оливка, - медведь кладет руку на мое плечо, ободряюще улыбаясь. – Может, он…

- Где вы припарковались?

- За углом, – тут же отвечает Ветров. – Возьми ключи, а я пока найду Санту.

- Спасибо.

- Все будет хорошо.

- Я знаю, Миш.

Лицо Мартынова всплывает в памяти, и я всеми силами стараюсь его прогнать. Зажмуриваюсь и пытаюсь представить, с каким удовольствием пройдусь по дому, когда ведьма заберет свои пожитки и свалит. Интересно, Санта захочет после этого вернуться?

Я сажусь в машину и достаю из сумки телефон.

Ничего. Пусто. Тишина.

Он ведь мог написать смс, мол, прости, Золушка, принц твой подъедет позже, а я всего лишь конь.

Зачем тогда помогал, если потом так легко сдался?

Люди вообще знают о существовании логики?

Кажется, про нее все забыли.

Стоп! Я и так сбита с толку, хватит еще больше себя закапывать.

Закрываю глаза и откидываю голову, мечтая о том, чтобы это все поскорее закончилось.

- Оливка, как ты? – сестра садится рядом со мной на заднее сиденье и сразу же прижимает к себе. – Миша мне попытался все рассказать, но я до конца ничего не поняла. Демьян…

- Папа приехал, – перебиваю ее, не желая опять вспоминать Мартынова. – Видела его?

- Сейчас увидит, – говорит медведь.

Мы поворачиваем головы и замечаем, как в нашу сторону идет отец, разговаривая с кем-то по телефону. Минуту он стоит возле двери, рукой держась за ручку, и только после открывает ее.

- Я прослежу, чтобы Лиза сейчас же собрала свои вещи, а потом приеду к вам, – говорит он вместо приветствия нам с Сантой. – Не против?

Сестра молчит.

Секунда.

Вторая.

Третья.

И только после этого она внимательно смотрит на меня. Не знаю, какие мысли поселились в ее голове, но она улыбнулась и взглянула на отца.

- Не против.

Ее ответ означает, что лед тронулся?

Если так, то я могу сказать, что сегодня не такой уж и паршивый день.

Могла бы сказать, но в этот момент увидела Демьяна, который вместе с матерью шел к машине. Он проследил, чтобы она села, а потом резко запрыгнул в тачку и тут же тронулся.

Мартынов не оборачивался.

Он даже взглядом меня не искал.

- Купим по дороге торт?

- Ты же не ешь… -  Санта начинает, но тут же замолкает. - Да. И мел. Я последний кусочек сгрызла, пока дошла до машины.

Кладу голову на ее плечо и снова закрываю глаза. Ведьма сегодня исчезнет из моей жизни, надо радоваться этому.

Жаль, что не получается.

- Принести тебе чай? – осторожно спрашивает Санта, заходя в комнату, которую я заняла сразу же, как только мы поднялись в их квартиру. – Может, какао?

А может, тишины?

Но вслух сказать я так не могу, поэтому молча качаю головой.

- Со мной все нормально. Я просто устала.

- Понимаю, но ты даже к отцу не вышла.

- Он поймет меня, как никто другой, – с ухмылкой отвечаю, вспоминая, как он сам динамил нас и не выходил из своего кабинета. – Можешь и ему передать, что я в порядке.

- Он уехал.

- Уже?

- Да, у него самолет через несколько часов. Сказал, что вернется, как только закончит книгу.

- В этом году не жди его в гости.

Санта садится рядом и начинает разглядывать стену.