Золушка для Снежного лорда

— Каждый жаждет найти свое сокровище, — чуть склонив к плечу голову, улыбнулся брюнет. — Я свое… нашел, — сказал он, не сводя с меня глаз.

— Вижу! — ощутив странное чувство неловкости от его пристального взгляда, хихикнула я. — Красота неописуемая, особенно статуя, — и повернулась, чтобы повнимательней разглядеть ее драгоценный венец.

— Действительно красавица, — откликнулся мужчина, и почему-то мне показалось, что он сейчас вовсе не о морской богине, но посмотреть в лицо собеседника, чтобы подтвердить свою догадку, не решилась. — Ты проиграла мне желание, — напомнил он, когда пауза затянулась.

— И что бы ты хотел? — решила уточнить я, прежде чем возмущаться, и с удивлением обнаружила, что мы, сами того не заметив, перешли на «ты».

— Танец, — ответил лорд, а я испытала как облегчение, так и разочарование, будто ждала, хоть и боялась, услышать совсем другой ответ.

— Как только вернемся в танцевальный зал, если останется вре…

— Нет, фея, — мягко перебил охотник, делая шаг ко мне, отчего мое сердце забилось громче, а дыхание участилось. — Пусть все произойдет здесь! — его голос прозвучал как приказ, и с утопающего во мраке потолка полились чарующие звуки мелодии, уже знакомой мне по волшебной шкатулке Кайлина.

Мужчина стоял за моей спиной… слишком близко, почти касаясь меня, — это смущало и волновало одновременно, а еще пугало, навевая непрошенные ассоциации с уроком лорда Дигрэ. А вдруг я ошиблась? Вдруг синеглазый брюнет вовсе не Рид, а его друг, решивший сыграть роль обходительного кавалера? И эта «фея», уже дважды произнесенная им… что, если Кайл просто прикинулся Гидеоном, а я, глупая, не заметила за маской подмены?

— Потанцуй со мной, — попросил мужчина, медленно разворачивая меня к себе лицом. И, посмотрев ему в лицо, на котором не было и намека на победную улыбку, которую успело нарисовать мое воображение, я осторожно кивнула, напомнив себе, что маскарадный костюм, если что, не только на нем.

Мы по — прежнему могли парить, едва оттолкнувшись от каменного пола, но это ничуть не мешало танцевать, купаясь в воздушных потоках, как ранее в водяных. Подсвеченные голубыми огоньками волшебные вихри резвились вокруг нас, добавляя обычным па ощущение полета. Не того, что я испытывала в танцевальном зале, а настоящего, ведь мы правда левитировали, поднимаясь все выше. Царство иллюзий сметало все привычные границы, даря невероятную свободу и осуществляя мечты. Отстраняясь, я кружилась под рукой своего кавалера и вновь возвращалась в его чуть более тесные, чем допускают приличия, объятия, чтобы снова попасть в плен колдовского взора своего партнера.

Когда мы оказались на границе лазурного света и тьмы, сгустившейся вверху пещеры, рука сама потянулась к его левой щеке, коснулась гладкой кожи и бессильно опала на мужское плечо. Я надеялась нащупать шрам под маской, хотя и не знала, возможно ли такое, учитывая качество здешних иллюзий. Моя внезапная вольность придала мужчине смелости: приподняв меня, он крепко стиснул ладонями мою талию и замер, следя за ответной реакцией. Я чуть растерянно смотрела на него, он — с ожиданием. Я понимала, что надо бы возмутиться, но медлила, а он, продолжая гипнотизировать меня взглядом, начал медленно наклоняться.

Музыка по — прежнему звучала, и нас все так же кружили потоки, но танец прекратился, перейдя в нечто совсем иное. Чувственное, запретное и такое манящее, что я в предвкушении закусила нижнюю губу и скромно потупилась, смущаясь собственных желаний. Из груди охотника вырвался хриплый стон, как-то слишком уж похожий на мученический. Но не успела я спросить мужчину, что с ним, как мои приоткрытые губы попали в плен поцелуя, который вышиб все мысли из вмиг закружившейся головы. Ресницы, дрогнув, снова опустились, но на этот раз вовсе не от смущения.

Я таяла в объятиях мужчины, сходила с ума от прикосновений сильных рук, ласкавших мою спину и плечи сквозь тонкую ткань бального платья. Его губы… жесткие, упругие, ненасытные и совсем не похожие на девичьи, как у Кайлина, чтобы дать мне возможность отдышаться, принялись покрывать жадными поцелуями мое лицо, виски, ушко с непроколотой мочкой, оказавшейся настолько чувствительной, что я невольно застонала, когда лорд добрался до нее.

Где-то на краю сознания маячила мысль, что все это неправильно, что так нельзя, ведь я леди, а не какая-то гулящая девка, но оттолкнуть того, к кому меня безумно влекло, не могла. К счастью, охотник остановился сам: сжав мое тело в объятиях так крепко, что стало больно, он уткнулся носом мне в шею и, тяжело дыша, прошептал мое имя. Не Снежинка и не Фея, а… Герта! А я, поддавшись наплыву какой-то безудержной нежности, прильнула к нему теснее (хотя, казалось, куда уж?), погладила по черным волосам и хотела уже назвать Гидеоном, как вдруг услышала глухие удары, доносившиеся словно сквозь толщу воды. Или не словно, а именно через толщу?

Бом — м-м… бом — м-м… бом — м-м…

— Что это? — испуганно пробормотала я, оттолкнув от себя мужчину.

— Полночь, — ответил он, все еще придерживая меня, но не прижимая, как раньше.