Золушка из бухгалтерии (СИ)

— Нет, намекаю, что есть хочу безумно. Я весь воняю пылью и стройкой, пойду в душ. А ты хозяйничай. Возможно, в некоторых шкафах найдешь труп мыши на виселице.

— Ты совсем не умеешь готовить?

— Только паэлью, и только потому, что был знаком с одним испанцем через своего друга. Как-нибудь приготовлю тебе.

Ник скрылся в просторной ванной, закрыв за собой дверь. Кровь резко начала стучать где-то в ушах. Штраус была безбожно красивой и милой, настолько, что он включил максимально ледяную воду и стал умываться, остужая горячие щеки с двухдневной щетиной. Все мысли и проблемы отъехали в сторону. В жопу отца, работу, стройку, чмыря из кофейни, всех в жопу конем. Перед глазами стояла только милашка, которая собиралась готовить ему ужин на его кухне.

Никита брился, едва не снимая скальп бритвой, сердце стучало быстро и гулко. Такого никогда не было. Ни с кем, ни разу. Пара-тройка недель, и он уже готов признаться в любви и ползать за ней на коленях, как блеющий баран.

— Соберись, идиот, — Никита убрал бритву в шкаф и посмотрел в зеркало.

Лицо, как у идиота, еще и порезался дважды, мечтатель. Скинув одежду в корзину, Ник встал под душ, врубил кран. Полилась горячая вода. От нее стало хуже, тогда он опять включил холодную, подставляя голову под обжигающе ледяные струи. Руки стали трястись, и он дважды, матерясь, уронил шампунь. Стало тесно в собственной коже, желудок скрутило в тугой ком. Парень сжал руку в кулак, едва сдерживаясь, чтобы не ударить в стену. Гормоны обуревали так, как будто он был сопливым школьником.

— Тебе, что пятнадцать? — закатил глаза Феклистов, глядя вниз на свой стояк. — Блять.

Не сдержавшись, он все же дал себе такого леща, что в ушах зазвенело, а затем немного успокоившись, все-таки помылся.

Когда Феклистов вышел из ванной, то сразу почувствовал, что на всю квартиру пахло чем-то очень вкусным. Выйдя на кухню в одних трениках и белой футболке, он опять с обожанием посмотрел на Женю, которая сосредоточенно что-то жарила, стругала и резала.

— Почти готово, — улыбнулась она, оборачиваясь.

— Какая же ты, милашка, — Ник потянулся к барному шкафу и достал бутылку красного вина. — Мой друг не будет против, если украдем пару бутылок из его бара.

— Спаиваешь меня? — вздернула бровь Женька.

— Нас, — усмехнулся Никита.

Штраус подошла вплотную к нему и так мило надула губы, что у парня соскользнула рука, и он тряхнул открытой бутылкой, выплескав кучу вина на Женину шею и рубашку.

— Твою мать, прости-прости, — Никита убрал бутылку на остров, ища глазами полотенце, чтобы все убрать.

— Все нормально, не волнуйся. Похоже, мне тоже нужен душ, — хихикнула нервно Женя, — хорошо, что рубашка красная.

— Я принесу тебе чистую одежду.

Парень умчался в комнату перерывать свои шкафы, схватив еще одну белую футболку для Штраус.

— Боюсь, в моих штанах ты утонешь.

— Ничего страшного, юбка не пострадала, — Женя взяла у него одежду и полотенце и скрылась в ванной.

Феклистов подождал немного и выключил плиту, решив, что все готово. Вытер разлитое вино и накрыл на стол. Подумав, достал еще одну бутылку и открыл ее аккуратно. Пальцы продолжали немного дрожать от напряжения, пока он разливал вино в бокалы. А когда Штраус появилась на кухне после душа в его футболке и одной юбке с голыми ногами, он решил, что больше не сможет рисовать и чертить никогда. Пальцы не слушались.

— Хорошо, что выключил плиту. Пожара еще не хватало, — засмеялась девушка, идя к столу.

— Женя, — Никита, несвойственно ему тихо позвал ее, теряя голос. — Давай поедим попозже? — парень сделал шаг навстречу ей, смотря, как прозрачные капли воды неподвижно застыли на тонкой шее.

— А что мы будем делать сейчас? — прищурилась Женя, нервно облизнув пересохшие губы.

— Я отдам тебе свою душу, — совсем нервно засмеялся Никита, подходя к ней вплотную и опуская свои руки ей на талию.

Она была такой худенькой, что можно было посчитать ребра, и красивой. Можно было правда потерять душу в ее глазах. Она была особенной. Другой такой больше не найти.

— Я же не дьявол, чтобы забирать твою душу, — Женя покраснела от смущения с головы до ног, чувствуя, как внутри все замерло от счастья и его признания.

— Штраус, ты хуже дьявола, — Никита быстро переместил руки с ее талии под ягодицы, подхватывая ее наверх, заставляя обхватить ногами его торс.

Юбка немного задралась наверх, но Женя не успела смутиться, Никита наклонил голову вперед целуя ее шею, проводя языком по ложбинке между ключиц и вверх, собирая губами капли воды после душа.

Это было так неожиданно и так эротично, что, Женя, не сдержавшись, шумно выдохнула ртом, едва не застонав. Она чувствовала бедрами его напряженный торс, его сильные руки, державшие ее навесу и думала, что она космическая дура, потому что готова была позволить ему все что угодно, хотя никогда с парнями не заходила дальше поцелуев. А Феклистову спустя каких-то две недели готова была отдаться вся и без остатка.