Золушка из бухгалтерии (СИ)

Прежде чем Женя ответила, он сгреб её в охапку, притягивая к себе. Его губы нашли ее, жадно и настойчиво целуя. И она отвечала на его поцелуй, даже не попытавшись вырваться, наоборот, сама прижалась теснее, привстав на цыпочки и ухватившись пальцами за воротник его пальто. Она знала, что пожалеет о том, что поддалась порыву, но не могла заставить себя остановиться. Никита, не почувствовав никакого сопротивления со стороны Жени, вдруг подхватил её на руки и потащил в сторону машины, а потом исполнил какой-то акробатический кульбит, усевшись на заднее сидение с девушкой на руках. Оказавшись в салоне авто, он стал стягивать шарф с её шеи, открывая доступ к нежной и такой чувствительной коже. Его губы соскользнули вниз, мазнув по подбородку, и оставили чувственный засос, который уже завтра Жене придется старательно замазывать тональником.

Но сейчас она не думала об этом, ероша руками короткие волосы Никиты, с наслаждением вдыхая его запах. Он пах духами, теплом и самим собой, и от этого у нее кружилась голова, а во рту пересохло, и стало уже не до разговоров. В голове была звонкая пустота, а внизу живота стало тяжело и горячо, как и всегда, когда Ник был так близко.

Никита расстегнул пуховик Женьки, распахивая его и гладя её тело через плотную ткань строгого офисного платья. Девушка тяжело дышала ему прямо в губы, отзываясь на каждое его прикосновение. Её тонкие пальцы гладили его шею, пробирались под пальто и сжимали покатые плечи. Она уже совсем не осознавала, что делает, полностью отдавшись этому безумию.

Опомнилась Женя только когда ладонь Ника накрыла её грудь, сжимая прямо через платье, и она почувствовала, как его стояк упирается ей в бедро.

— Что мы делаем? — сипло спросила она.

— По-моему, это называется прелюдия, — фыркнул Ник, оглаживая пальцами соблазнительную ложбинку между грудей. — Разве на работу можно ходить с таким вырезом?

— Мы расстались, и нам не стоит… — Женя не смогла договорить, потому что рука Никиты проскользнула между её ног, лаская прямо через колготки.

— Не помню, чтобы мы расставались, — промурлыкал парень, гладя её между ног. — Золушка сбежала с бала, не оставив на память даже туфельки, чтобы я мог её найти.

— Просто ты никакой не принц, — прерывисто выдохнула Женя. — А обыкновенный засранец.

— Все принцы — избалованные засранцы, — подмигнул парень.

— Тогда мне не нужен принц.

— Хм, — Ник вдруг посмотрел на нее очень серьезно, а потом совсем тихо спросил, — а как насчет завравшегося влюбленного дурака?

Вместо ответа Женя обвила руками его шею и сама поцеловала. Нежно и чувственно, так, как только она умела. Что бы она не делала и не говорила, она простила его. Еще давно. Ей было страшно поверить ему, но хотелось. Больше всего на свете.

Ник посадил её лицом к себе, так что её колени были по обе стороны от его бедер, и стянул с девушки пуховик. В ответ Женя стащила с него пальто, а потом сама потянулась к поясу его джинс. Расстегнув его, она потянула джинсы парня вниз вместе с трусами. Прежде чем Ник успел опомниться, её пальцы сжали его член, а потом заскользили по стволу, выбивая из него стоны.

Женя сводила его с ума, он хотел её, как никого и никогда. Он резким движением спустил её колготки, а потом отодвинул вбок ткань кружевных трусиков и с наслаждением провел пальцами по горячей влажной плоти. Девушка застонала, когда пальцы парня дразнящими движениями заскользили по её клитору, то едва касаясь, то ощутимо надавливая.

Никита впился в её губы новым поцелуем, глуша стоны удовольствия, продолжая ласкать её так, что искры из глаз сыпались. Свободной рукой он задрал наверх её платье вместе с лифчиком, обнажая грудь Жени. Перекатывая в пальцах горошины сосков, он наслаждался тем, как она выгибалась ему навстречу, желая большего. И прямо сейчас.

Никита мысленно восславил день, когда, еще будучи подростком вычитал в каком-то журнале, что настоящий мужчина всегда носит презерватив в кармане джинсов. Никита тогда еще и мужчиной то не был, но дежурный презерватив себе завел, правда, давно носил не в джинсах, а хранил в бардачке машины. Немного отстранившись от Штраус, он полез за ним на переднее сидение, но этих мгновений хватило, чтобы Женя успела протрезветь, покраснеть, одернуть съехавшую одежду и даже попытаться сбежать.

— Нет, нет, нет, — Ник бросил попытки заняться развратом в машине на рабочей парковке и всеми силами удерживал Штраус, чтобы она не открыла дверь и не убежала. — Я больше не буду приставать, давай поговорим. Пожалуйста! — взмолился он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— Я думаю, нам не стоит встречаться. И пора это все заканчивать. Мы друг другу не подходим, — выпалила Женя, едва не плача.

Она каждый день убеждала себя, что не подходят. Не только из-за вранья, но и из-за её неуверенности в себе и страха, что они совсем из разных миров, и еще по причине целой кучи заморочек. Но стоило ему поцеловать её, и она готова была отдаться ему здесь и сейчас, забыв обо всех своих «но». Это пугало и сводило с ума, добивая чувством стыда.