Золушка на Императорском отборе (СИ)

Меня же их ядовитые высказывания не задевали. Я уже привыкла к тому, что стоило двум белокурым ангелочкам подрасти, и они принялись упражняться с помощью моей скромной персоны в собственном остроумии. И каждый раз старались придумывать все более жалящие оскорбления. Но всему есть предел, в том числе и их скудной фантазии, которая слишком быстро исчерпала себя. И последние пару лет в те редкие минуты, когда нам все же приходилось сталкиваться друг с другом, я слышала одни и те же язвительные комментарии.

— Элизабет, как ты понимаешь, мы с твоей матерью позвали тебя не просто так, — продолжил барон.

Я едва заметно скривилась, но спокойно кивнула, склонив голову над тарелкой. Эти люди не заслуживают того, чтобы я проявляла при них свои эмоции.

А эта женщина перестала быть мне матерью, еще тогда, когда едва успев похоронить своего мужа, она притащила в дом барона Бригса. Заявила своей пятилетней дочери, оплакивающей отца, что теперь барон ее муж, и, менее чем через год родила от этого мужчины Джин. А через год родилась и Бетти.

О том, что барон был первой любовью моей матери, я узнала лишь тогда, когда повзрослела. Оказалось, что они любили друг друга, но не могли быть вместе. Семейство барона к тому моменту разорилось, а отец моей матери настоял на договорном браке с графом Диасом.

Моего отца урожденная Карен Греат, а нынче Карен Бригс, никогда не любила. И после его скоропостижной смерти быстро нашла утешение в объятиях барона, который к этому времени сумел чудом разбогатеть и поставить баронство на ноги. И, когда после смерти моего отца выяснилось, что родитель проиграл все деньги в карты, и из всего наследства нам достались лишь долговые расписки, барон со своей щедрой руки выкупил поместье графа Диаса, в котором и поселился со своим растущим семейством.

Удивительная история любви, которая заставляла всех вокруг лишь умиленно вздыхать. Всех, кроме меня, старых друзей отца и тех немногочисленных слуг, которые служат в поместье еще с тех пор, когда этими землями еще владел граф Бредли Диас.

— Мы позвали тебя, чтобы обсудить вопрос твоей свадьбы, — продолжил барон.

Вилка выпала из моих ослабевших пальцев.

— Свадьбы? — голос дрогнул против воли, и я с сожалением подумала о том, что в этот раз мне не удалось сдержать собственных эмоций.

— Именно, — уверенно кивнул отчим.

И подняв взгляд, я сумела разглядеть злорадный блеск в глазах обеих сестер. И этот блеск мне не понравился.

Я понимала, что никто из членов семьи не собирается терпеть меня всю жизнь в этом доме. И в начале, когда я достигла дебютного возраста, искренне недоумевала, почему меня не отправляют в столицу на бальный сезон. Но мать с отчимом лишь отмахнулись от меня, объяснив свое поведение тем, что дела барона идут не лучшим образом, и лишние расходы в виде моего дебюта семье сейчас совсем ни к чему.

Я смирилась с ситуацией и ждала следующего сезона. Но через год ситуация повторилась, а потом еще раз. А последующие годы я даже перестала ждать. Свыклась с мыслью, что замуж мне выйти не суждено, и старалась получать всю выгоду из своего статуса старой девы.

И когда сестры поочередно дебютировали пару лет назад и счастливые вместе с матерью отправлялись в столицу, оставив меня дома, я даже искренне радовалась. И благодарила богов за то, что обо мне забыли, позволив спокойно жить собственной жизнью.

Так что же изменилось теперь?

— Твоей руки попросил граф Элиан, — торжественно произнес барон, — И я не вижу поводов, чтобы ему отказать.

Мое сердце упало куда-то вниз и, кажется, разбилось вдребезги. Зато теперь стал ясен злорадный блеск глаз сестер. Граф Элиан славился на всю округу как старый извращенец, который сменил почти десяток жен. А сколько любовниц и служанок прошли через его постель, было не сосчитать. И, к сожалению, это не всегда было добровольно с их стороны. Но на похождения старого графа закрывали глаза, потому что он был достаточно влиятелен и богат.

И они собираются продать меня старому мерзкому извращенцу? Эта новость была словно пощечина, напоминающая о том, что меня, единственную дочь и наследницу графа Диаса, в этом доме не считают даже за человека.

Я всегда понимала, что мать не любит меня. Я была для нее живым напоминанием того, что ее насильно выдали замуж за нелюбимого человека. А мое сходство с родным отцом лишь усугубляло ситуацию. Но я и в страшном сне не могла себе представить, что эта женщина поступит со мной подобным образом.

Как она могла? Она могла отказать. Отказать и своему обожаемому мужу, и старому графу Элиану. Пусть не из любви ко мне, но с ней когда-то поступили так же. Она была несчастна. И как она может подвергать подобному несчастью собственную дочь?

Да, она не любила отца, и он был старше. Но Бредли Диас был еще достаточно молодым мужчиной с хорошей репутацией. И он относился хорошо к своей жене, стараясь подарить ей свою любовь. Мне же подобной милости от графа Элиана ждать не придется.