Золушка поневоле или туфельки моей ба (СИ)

-Лора, - он тихо подошел ко мне, медленно развернул к себе и начал разглядывать, видимо, ища повреждения . Ран не было, но не смотря на крики, злость, и гнев, мне так нравилось, чувствовать его заботу, его теплые руки на своем теле, что я даже не стала произносить этого вслух, дождалась, когда он меня отпустит и протянула Норино послание, затем стала все разъяснять.

Гарр, слушал, не перебивал, затем обнял, но извиняться не стал. Интересно он хоть перед кем-нибудь хоть когда-то извинялся!? Впрочем, будто я другая, тоже же не извинилась. Но так странно, даже без слов 'прости' и прочего, не ощущала дискомфорта, находясь рядом с ним. Да он не извинился, но он явно обо мне заботился, да и когда говорил все это, возможно, даже думал именно обо мне...

Какой сложный этот взрослый мир, так не хочется в него приходить из уютного девства. Я просто не хочу взрослеть. Но разве кто-то хочет или хотел!? У Гарра, например, выбора не было вовсе. Уверена, король Трямляндии повзрослел обидно рано, все же с такой биографией и родней это не мудрено. А я!? Покушайся, не покушайся, как была ребенком, так им и помру. В смысле, правда, помру, если мы с Гарретом Нору не поймаем, это сегодня она решила ждать нашего ребенка, через неделю ей надоест, а мне что тогда делать!?

Мои дурацкие мысли, прервал Гарр, в смысле, не совсем он, короче оказалось, что Олаф стал тайным советником моего возлюбленного и тот его вызвал и не только его. С архивариусом пришла и Марьянка. А я подумала, что не одна я догадалась, что не тянет феечка на дурру, совсем не тянет.

Тут уж мне пришлось удивиться еще больше, когда Олаф рассказал, что рыночная предсказательница, была под покровительством дяди Норы. Я было уже обрадовалась, что нитка ведет к нашей маньячке, но дело оказалось в другом. Когда в шатре я удивилась тому, что кости настоящие, фея удивилась наличию настоящих костей в шатре лжепредсказательницы, этим поделилась с Лафиком, а тот недолго думая помчался гадалку искать и очень обрадовался, узнав, что стража вместо того, чтобы выпроводить аферистку из города, посадила ее за кражу. А вот уже в тюрьме ведьма пыталась на стражу надавить, намекая на покровительство ей некой фигуры. На допросе имя фигуры всплыло очень быстро, но важным для архивариуса было не оно. А кости. Я все не врубалась, какое значение имеют они, когда мне рассказали, что, во-первых, тело служанки было не первым похищенным трупом, а во-вторых, кто-то начал торговать амулетами и украшениями из костей. А значит, нахождение продавца приравнивается к нахождению преступника.

Как у них все просто, и какие они все, блин, наблюдательные думала я, разглядывая друзей, и вроде и люблю я их, но сейчас хочу прибить. И не только из-за зависти, что они умнее, но еще и потому, что они ничем не делятся со мной, а все зачем-то говорят именно Гарррету. Будто тот, и правда, намного адекватнее, чем я. Надутая слушала рассказ Олафа, стоя у окна. Мне даже солнце не могло помешать показать, что у меня есть занятие намного интереснее, чем болтать со всеми этими умниками.

За всей своей внезапной обидой я даже не заметила, как друзья ушли. Когда Гарр, обнял и усадил к себе на колени, даже немного удивилась, почему не показал письмо, вроде же за этим позвал. Или он...!? Он, что хотел, чтобы я была в курсе. В курсе, того что происходит. Хотя сам же назвал меня ребенком. Мужчины - вы неподражаемы! И кстати, разве детей принято так гладить!?

-М-м, Гаррет, ты точно считаешь меня ребенком!? Если да, то ты официально признаешься мной извращенцем, - я говорила строгим голосом, но лицо мое улыбалось, я вроде и злилась и не злилась на него. Да и если я правильно поняла, он же доверяет мне, как можно на него такого злиться!?

Гарррет засмеялся, уткнувшись носом в мое плечо, а мне в нос попали мои волосы, и я чихнула, он засмеялся сильнее, прижал к себе крепче, а отсмеявшись, шепнул надутой мне несколько ласковых слов на ушко, будя во мне легкую дрожь (видимо, довел до нервной болезни):

-Можешь не меняться. Я люблю тебя и злой и дующейся и даже строящей из себя ребенка.

Приятно. Обидно, конечно, что в перечни нет моего описания как умницы и красавицы, что, кстати, наводит на мысль, а не оскорбление ли все это было, но все равно приятно. Гарр меня любит, даже скорее вопреки всем моим 'чудным' качествам, чем благодаря, в самом деле, ведь не извращенец же он!? Смеюсь про себя. Но, но, но...

-Почему!? - я что вслух!? Каюсь, ступила. Ничего нового, ничего необычного, как всегда, веду себя как идиотина. Гарру не привыкать, и чего он молчит, он, что думает, что соврать или боится, что побью за правду!? Я приготовилась надуться, а Гарр ответил: