Золушка в кедах

О счастье сестер я предпочитала даже не думать — у них появится невообразимое количество подколок и острот.

— А они мне говорят: «Пойдем, прогуляемся, красотуля!» А я им в ответ: «Без шампанского мне не гуляется!» Они тогда целую ванну шампанского принесли, хотя достаточно было бокала. Ну, а я что? Я и разгулялась… кто же знал, что небоскреб таким непрочным окажется? — донеслось со стороны укутанной женщины.

Дребезжащий голос заставил меня встрепенуться. За тяжелыми думами я совершенно забыла, что нахожусь в стенах заточения не одна.

Старушка тем временем начала водить перед собой руками, будто отгоняла невидимых чертей. Она не обращала на меня никакого внимания, а я на всякий случай отошла подальше к решетке, чтобы не быть прихлопнутой вместо настырных слуг Сатаны.

Неужели мне и на этот раз повезло на сумасшедшую бабку? Да что за день-то такой? Что не старушка, то сюрприз.

— Мария Дормидонтовна, ты снова смыться пытаешься? — спросил краснощекий дежурный из стеклянного аквариума.

— Мишка, а ну не сбивай! Забуду формулу и тебя смою, вместе с каталажкой вонючей. Проход заклинаю открыться козявкой медвежьей, ураганом безмятежным, горьким сахаром, блудливыми монахами.

Старушка продолжала бормотать свой бред, а дежурный вытащил телефон и начал снимать её на камеру. Я закрыла лицо, чтобы за компанию не стать звездой Ютуба. За стенкой притихли задержанные. Все внимали речитативу женщины в сотне одежек.

— Тьфу ты, опять забыла добавить координаты точные! Совсем памяти не стало, — наконец сплюнула женщина и прекратила гонять невидимых чертей.

— Дормидонтовна, не получилось? Ну, ты не расстраивайся. В следующий раз обязательно смоешься, — тщательно выговаривая слова, сказал полицейский и убрал телефон.

— Да, теть Маш, ты, главное, не тормози — рано или поздно сдернешь отсюда, — раздался за стенкой сиплый голос.

— Спасибо, отроки грешные. Стара я стала, забываю всё. В молодости-то достаточно было ножкой топнуть и уже в Африке на слоне оказывалась… О! Девица-красавица, а ты что здесь делаешь? — женщина повернула голову ко мне.

На меня взглянули неожиданно молодые и задорные глаза. Они так контрастировали с морщинами и седыми волосами, что казалось, будто девчонка моих лет надела резиновую маску из магазина приколов и теперь выдает себя за старуху. Так можно увидеть актрису Тенякову в роли бабы Шуры из фильма «Любовь и голуби».

Зато пятна на руках и сморщенная кожа выдавали немалый возраст. Лицо напоминало печеное яблочко, зубы белели вставным фарфором, а с мочки левого уха свисала серьга, похожая на индейский талисман «ловец снов».

— Мотаю срок от звонка до звонка. Замели по беспределу, вот и оттопыриваюсь. А тебя, за что загребли, старая кошелка? — опять не те слова.

По смыслу можно догадаться, что я пожаловалась на процессуальную ошибку и спросила — почему бабушка оказалась в этом дурно пахнущем месте.

— Ой-ёй, красавица, да что же это ты так разговариваешь? Никак уже не первый привод за плечами имеешь? А ведь по виду и не скажешь — больше на студентку обыкновенную похожа. Вижу лицо чистое, да душу незамутненную, а вот слова поганые капают… С чего бы это?

— Шкандыбала седня до технаря, а меня…

Я рассказала свою историю. Старушка то улыбалась, то хмурилась, стараясь разобрать в жаргонизмах нужные слова. В конце рассказа она печально покачала головой:

— Да уж, красавица. Не повезло тебе попасть под Грюзельдины руку горячую. Сестра она моя названная, вместе в селе Ведьмариха росли, да колдовству обучались. Знаю я её, хоть и не виделись давненько.

— Разводишь? — мои брови полезли вверх. — Так это твоя сестрена меня сюда угандошила? Вот же овца дряхлая! Прикольные фокусы вы делать намастрячились.

— Подай-ка свою руку, может и найдется способ, как снять проклятия нехорошие?

Я протянула правую ладошку и поежилась, когда женщина начала водить по линиям желтым ногтем. В какой-то миг старушка крупно вздрогнула и распахнула глаза, глядя то на ладонь, то на меня.

Я кивнула и вопросительно приподняла брови. Я могла бы спросить словами, но предпочла сделать понятные всем жесты. Старушка шумно вздохнула и выпустила мою ладонь.

— Это да-а, намастрячились. Сызмальства вместе были, покуда один добрый молодец нас не разлучил. Хотя, сами виноватые… Да ладно, это дело прошлое, — отмахнулась Мария Дормидонтовна от неприятных воспоминаний. — Сестренка хоть и отходчивая, но больно уж на расправу скорая. Ладно, неудачи лечатся, речь исправляется, из-за тучки солнышко завсегда проглядывает. Знаю, чем помочь твоему горю. Сейчас вызовем Игорька, и он нас вызволит, а потом уж и с тобой разберемся.

— Чо за Игорёк? Фраерок приблатненный? — вырвалось у меня, когда старушка снова принялась гонять чертей и зачитывать несуразный рэп.

— Милая, у меня уши сворачиваются от твоей речи. Давай-ка ты покиваешь, если хочешь сказать «да», и покачаешь головой, если «нет». Согласна?

— Без базара, калоша старая. Всё вкурила, машу гривой, — я зажала рот ладонями и кивнула.