#Zолушка в постель

Откуда у отца в бардачке их фото? Калинина не их сестра, он проверил в двух разных клиниках. Нет, конечно, существует вариант, что ее мать все же была отцовской любовницей, в конце концов, он имел право на отношения спустя столько лет после смерти жены. Может, привязался к ней? Полюбил? И, узнав, что дочь любимой женщины осталась одна, решил ей помочь?

Что ж, если так, то скорее наказал. Не похоже, что Анна радуется такой помощи.

Игорь ругается. Как же бесит вся эта ситуация! И как близко вожделенная свобода, стоит только уговорить Калинину и впрямь куда-нибудь сбежать, чтобы Майк выполнил условия завещания отца и передал все Сержу. Оплатить ей вон квартиру в Питере, пусть поразвлекается с месяца три-четыре, погуляет.

Только Серж, скорее всего, не только в бизнес гендиректора наймет, но и с мелкими не справится. Крис еще хоть как-то его слушает, и на нее можно повлиять, а Алекс… он вообще словно чужой.

С фотографии смотрят пронзительные голубые глаза. Такие счастливые, каких он у нее вообще не видел за эти несколько недель. Вряд ли Аня в принципе сохранила свою юношескую беззаботность и открытость. Жизнь ее хорошенько побила, а Игорь теперь добавляет.

Приходится развернуться. Дорога до дома займет минут двадцать, телефон он так и не нашел, а еще ее жалко. Что там будет, на этой дороге, пока он обиженно катается туда-сюда, кого она встретит. И замерзнет, дурочка. Зачем вышла из машины? Он бы уступил, промолчал, как-то успокоился. Неужели так сильно ненавидит, что готова в ночь и холод идти в одиночестве.

Упрямая! Сдастся она ему когда-нибудь или нет?

Не похож он на отца. Как бы ни старался, не похож. И обидеться как следует не умеет, и бизнес кажется неповоротливым, и младших воспитывает только угрозами. Машина и та не нравится, хотя Крестовский-старший с нее пылинки сдувал.

Фары освещают маленькую фигурку. Аня идет по обочине, игнорируя все раздражающие факторы. Не только упрямая, но и безрассудно-бесстрашная. Даже в лесу, в такой-то близости от города, безопаснее, чем на дороге. Хоть бы на пару метров спряталась среди деревьев. На самом деле Игорь уже представлял, как будет искать ее в темноте, с каждой минутой поддаваясь волнению.

Она даже не поворачивает головы, когда он тормозит рядом!

– Аня! – Он выходит из машины, оставляя ее открытой.

Идет. Игнорируя, словно его тут вообще нет. Одно хорошо: идет медленно. Приглядевшись, Игорь понимает почему: новые туфли натерли жуткие мозоли и Аня босиком.

– Хватит, не дури, садись в машину.

Он догоняет ее, протягивает руку, но изящным, хотя и немного нервным движением Аня отстраняется и упорно пытается идти дальше. Уговаривать ее Игорь не намерен, не привык, да и не умеет. Ему сейчас хочется только протянуть руку, схватить девчонку и заставить уже понять, что или она признает, что принадлежит ему, или… он и сам не знает, что будет.

Потом вдруг понимает: он не к ней тянется. К другому миру, который виднеется среди беспроглядной тоски. Там, в мире этом, девочки с голубыми глазами радуются дешевым книжкам и чувствуют себя счастливыми, сидя на пластиковых стульях. Лишь бы рядом была мама, обнимала, позируя для фото, глядя такими же чистыми голубыми глазами.

Только мир этот все время ускользает. А ведь был когда-то. Только никто из них его не ценил.

Она снова отдергивает руку, и Игорь не выдерживает, сгребает девушку в объятия. Она хоть и сопротивляется из последних сил, все же надежно зафиксирована в его руках. Замерзшая, дрожащая, уставшая и еще испуганная. Он молча ждет, пресекая все ее попытки освободиться, и, наконец, спустя бесконечно долгие мгновения, она затихает, прижимается к его груди и молчит. Греется, невольно подаваясь ближе. Он думает, что неплохо бы снять куртку и закутать ее, но боится пошевелиться, словно Аня вдруг очнется и снова сбежит.

Удивительно: она вроде замерзла, а такая теплая. Ему кажется, близость этой девушки буквально обжигает. Он невольно поддается искушению и запускает руку в шелковистые волосы, пахнущие цветочными духами.

Аня вдруг всхлипывает, и он стискивает ее в объятиях.

– Ну, тихо, тихо. Прости. Не буду больше.

Нереально сводит все внутри от ощущения хрупкой, слабой и обессиленной девушки в его руках. Противиться соблазну невозможно, остается только склонить голову и вдохнуть ее запах, раствориться в ней и так стоять, пока совесть не проснется и не заворочается: без обуви, сонная, голодная, наверное.

Все-таки кутает ее в куртку. Аня старательно отводит глаза, стесняясь слез, но, кажется, сопротивляться уже устала. Игорю без труда удается усадить ее в машину, включает обогреватель.

Надо ехать. Но ему вдруг кажется, что если сейчас тронуться с места, то атмосфера тепла, к которому он случайно прикоснулся, исчезнет.

– Ты голодна? – спрашивает. – Дома наверняка ничего уже не осталось от ужина. Хочешь, поедем перекусить?

– У меня голова кружится, – вдруг тихо и испуганно говорит Аня.

К удивлению Игоря, сердце пропускает удар. Словно вдруг испугавшись.

– Ты пила что-то?

– Немного шампанского и коктейль. Голубой такой. Красивый.