Золушка вне закона

Заинтересовавшийся Кипиш подлетел и опустился на пол рядом с крыской. Сунул одну из рук куда-то в пустоту. И вытащил… изумрудный ридикюль, расшитый цветами и бабочками. Расстегнул, распахнул, протянул «деве». Та, благодарно пискнув, забралась внутрь.

– Держи! – провозгласил божок, отдавая ридикюль Вите.

Девушка приняла основательно потяжелевшую сумочку, выпрямилась. С ее лица не сходило ошеломленное выражение.

– Я, пожалуй, пойду! – сказала она. – Рада была видеть ваше благословленное хвостом величество!

– Драгоценная! – низко склонился крыс в поклоне, и волшебница обратила внимание на блеснувшую брильянтом головку булавки, прикрепленной к его поясу в качестве меча. – Альтур Пенкрысон – ваш вечный должник!

Впору было схватиться за голову, однако вместо этого Вита подхватила полы юбки, дождалась, пока Дробуш накинет ей на плечи плащ, и вышла из комнаты, стараясь сильно не размахивать ридикюлем, из которого доносилось довольное сопение.

– Ты великолепна, Вителья! – расцвел улыбкой Серафин, когда девушка показалась на крыльце, закутанная в плащ.

Подал руку, помог спуститься, сесть в экипаж. И заметил, с довольным видом устраиваясь напротив:

– Я с нетерпением жду, когда же увижу твое платье!

Вита дежурно улыбнулась, на мгновение задержав взгляд на чувственном рте Варгаса. Блондин был по-мужски привлекателен и при этом прост и искренен в общении, как ребенок. На его лице отражались все эмоции. Никаких тайн, недомолвок… Полная противоположность графу рю Воронну.

Через другую дверцу внутрь влез Дробуш Вырвиглот. Осклабившись, устроился рядом с волшебницей.

– Однако! – пробормотал маг и стукнул кулаком в стену экипажа. – Поехали!

На площади перед Ратушей восхищенная магической иллюминацией Вителья попросила спутника задержаться. Честно говоря, хоть она и волновалась, как и всякая юная особа перед балом, но с удовольствием заменила бы сие действо на долгую прогулку в мягких сумерках за руку с молчаливым и необщительным Яго…

Серафин стоял рядом, приобняв девушку за талию, кивая знакомым чародеям, спешившим к лестнице, и ловя их заинтересованные взгляды: слухи о новой адептке из Крея, находящейся под покровительством архимагистра, в магическом сообществе разошлись быстро.

Сквозь ткань плаща и платья Вита чувствовала жар и крепость ладони Варгаса. Да, она была не такой стальной, как ладонь Ягорая, но бережной и нежной. Сомнения разгулялись не на шутку… Один поцелуй ничего не значит в городе свободных, но честных нравов? Или значит?

– Идем, пока ты не замерзла! – воскликнул спутник.

В зале, как только Дробуш принял у Виты плащ, она первым делом разыскала нишу со скамьей, укрытую портьерами, и устроила тролля там, чтобы не отсылать его ждать во двор.

– Никуда не уходи! – наказала волшебница. – А то я тебя в такой толчее не найду. Если спросят, что ты здесь делаешь, скажешь, что ждешь меня. Понял?

– Не беспокойся, Вита! – широко улыбнулся Вырвиглот.

Серафин только глаза закатил. Он до сих пор не мог привыкнуть к панибратским отношениям госпожи и слуги, но как ни пытал девушку, как ни приглядывался к Дробушу, ничего подозрительного не замечал.

– Как я тебе? – Вителья закружилась перед мужчиной, волнуя яркую ткань юбки и не отказывая себе в желании покрасоваться.

Изумруды в ее гарнитуре загадочно блестели в свете настоящих, а не магических свечей, которые делали зал полным теней, тайн и волнующих закутков.

– Прекрасна, великолепна, изумительна! – покачал головой Серфин. – Вителья, тебе бы быть украшением королевского двора, а не боевым магом!

Волшебница резко остановила движение.

– Что ты? – изумился Серафин, увидев, как она изменилась в лице.

«Тебе бы быть украшением!»

Мелкими шажками, покорно склонив голову под палящим крейским солнцем, позвякивая драгоценностями, как погремушка, следовать за обожаемым мужем, ловить его малейший жест и стремиться угодить…

Тонкая рука невольно задержалась на горле, скрытом высоким, не по моде, воротником платья.

– Ох, кажется, я чем-то обидел тебя! – искренне расстроился Варгас. – Прости меня! Не знаю, за что, но прости! Хочешь, на колени встану?

Девушка качнула головой, отгоняя навязчивые картины. Маг ничего не знал о ней, кроме того, что она из Крей-Лималля и здесь у нее родственники по материнской линии. Она не станет обижать его.

Серафин уже начал опускаться на колени, вызывая удивленные взгляды проходящих мимо, когда она придержала его за отвороты серо-голубого – орденских цветов! – камзола. И потянула вверх.

– Это ты меня прости, Варгас! Может быть, когда-нибудь я смогу рассказать тебе…

Поднимаясь, он накрыл ее руки своими. Их лица снова оказались в опасной близости друг от друга.

– Я бы очень хотел значить для тебя больше, чем друг и наставник, – серьезно произнес маг. – Как думаешь, это возможно?

Вита замешкалась, не зная, что ответить. Проследила глазами за проходящей мимо парой магистров.

– Говорят, госпожа Никорин не сможет присутствовать на балу, – говорил один из них. – Не знаешь почему?