Золушка

Клочья остриженных волос падали Ларкину на плечи, на бледно-голубой пеньюар, который всегда дают в парикмахерской; надеть и завязать его самостоятельно практически невозможно, для этого надо быть фокусником или чародеем. Такие же точно пеньюары они дают женщинам в другой половине салона. Все-таки интересно, носит ли Винсент женское платье. Ларкин готов был держать пари, что когда педики встречаются на свидании, они одеты по-женски. Пользуются губной помадой, и тому подобное. Ларкин взглянул на себя в зеркало и попытался представить, как бы выглядела помада у него на губах. Волосы каштановые, глаза темные, широкий лоб, крупный нос, рот вытянут в прямую линию. Накрасить такой рот губной помадой все равно что сделать горилле маникюр. У Винсента лицо гораздо мягче. Бледный овал. Светло-карие глаза. Пухлые женственные губы. Черные волосы причесаны как у гомиков, это главный признак.

— Вы собираетесь в Европу этим летом? — спросил Ларкин.

— Я хочу покинуть Калузу надолго, — ответил Винсент.

— Да? А почему?

— Просто устал от нее.

— Куда же вы направляетесь? Здесь вы только начали обживаться.

— О, я, право, не знаю.

(В Майами-Бич в эту самую минуту судебный медик, склонившись над окровавленным телом женщины на полу ванной комнаты, высказал компетентное суждение, что она получила множество колотых и резаных ран, а непосредственной причиной смерти послужило проникающее ранение сердечной артерии.)

— Имея такую профессию, вы найдете работу в любом месте.

— Безусловно.

— Стоит только захватить с собой ножницы. — Ларкин рассмеялся.

— Разумеется. Однако я подумываю о том, чтобы расстаться со своей профессией. Точно еще не решил.

— Надоело быть брадобреем?

— Модельером — да.

— Чем же вы займетесь?

— Буду вести приятную во всех отношениях жизнь. Заделаюсь этаким дегенератом. Кто знает?

— Приятная жизнь требует денег, — заметил Ларкин.

— Ну… я кое-что сумел отложить, — пожал плечами Винсент.

— А все же в какие края собираетесь?

— Может быть, в Азию.

Ларкин попытался себе представить, как будет выглядеть Винсент в Азии. Кучка безволосых китайских гомиков. Все они курят опиум. И среди них Винсент в длинном голубом платье, зеленовато-голубом, как у Золушки на костюмированном балу Джакаранды. Ларкину не нравилось, как выговаривают это название кубинцы: Хакаранда. Для него оно связано с именем Джек: шустрый Джек, быстрый Джек — Джек Аранда. Что за имя? Его собственное подлинное имя Дэвид Ларгура. Все его двоюродные братья-иммигранты носили итальянские имена: Сальваторе, Сильвио, Игнацио, Умберто… а его мать выбрала ему еврейское имя — Давид. Ларгура по-итальянски «место». Он переменил фамилию и стал Ларкином лет тридцать назад. Назови его сейчас кто-нибудь прежней фамилией, он бы, черт побери, не понял, о чем речь. Ларкином он прожил гораздо больше времени, чем Ларгурой.

— Здравствуйте, меня зовут Дэвид Ларкин.

— Привет! А меня Анжелой Уэст.

— Хотите сфотографироваться, Анжела?

— Почему бы и нет?..

— Шри-Ланка, — услышал Ларкин голос Винсента. — Или Гоа. Или остров Бали. Сколько угодно мест, куда можно поехать.

(В Майами-Бич тем временем машина «Скорой помощи» увозила тело зарезанной женщины. Какой-то человек, который стоял возле гостиницы и ковырял в зубах, утверждал, что зарезанную зовут Элис Кармоди, она наркоманка и живет в номере 2А.)

— Мест сколько угодно, если у вас есть деньги, — согласился Ларкин.

— …Пойдете со мной, Анжела?

— Почему бы и нет?

Все очень просто. Девушка что надо, лет двадцати, а ему пятьдесят три. Плевать, если она проститутка. Он в отличной форме, занимался йогой на пляже. Случалось быть в постели с подросточками, один раз даже с двумя одновременно, и все остались довольны, никаких жалоб, благодарю вас. Pizzichi е baci no fanno buci, как говорила его мать, что значит: можешь целовать и щипать кого хочешь, следов не остается. Pizzichi е baci no fanno buci. Неправда, мама.

Хотите сфотографироваться? Почему бы и нет? Сейчас вылетит птичка, клик-клик-клик!

Хотите пойти ко мне домой? Почему бы и нет? Щипки и поцелуи. Увы, следы остаются — и много, мама.

Анжела Уэст, глупышка.

Он ее подцепил…

— …Или Таиланд, — продолжал свое Винсент. — Мало ли мест.

Винсент убрал ножницы, но разговор об Азии продолжался. Ни один из них там не был, но почему не поговорить? Теоретически.

В Майами в это время Эрнесто и Доминго ехали в открытом «крайслере ле-барон» по Саншайн-Стейт-Парквей на север, в сторону Орландо.

Доминго признался, что Элис показалась ему очаровательной и привлекательной. По-испански это прозвучало так: «Me gustarna culiarla».

Глава 4