Золушка

Откуда-то издалека, из-за пределов отключенного сном от реальности сознания Мэтью, так сказать, извне сновидения, из действительной жизни, доносится шум автомобиля. Мэтью знает, что это настоящий шум, — ведь он полуспит, полубодрствует, он даже слышит, как роются в его мусорном бачке опоссумы, слышит далекий свисток поезда (Бог знает, куда и зачем Калуза отправляет по ночам поезда!), и он совершенно уверен, бодрствующая часть рассудка убеждает его в том, что это автомобиль Отто Самалсона. Более того, именно рассудок подсказывает, что во сне он увидит то, чему не был свидетелем наяву. Машина принадлежит Отто, и скоро, очень скоро Мэтью своими глазами узрит трагедию его смерти, о конкретных обстоятельствах которой ничего не знает точно. Такова особая магия ночного кошмара.

Он говорит с Отто по телефону. Спрашивает, согласен ли тот вести слежку. Отто отвечает, что в данный момент он занят другим делом, но если время терпит и Мэтью не возражает, он примется за работу скорее всего во вторник.

«Хочу тебе сказать, что я, как всякий нормальный человек, никогда не начинаю новую работу в понедельник», — добавляет Отто.

Шум машины все ближе, он разгоняет сон, ведет за собой в действительность. Мэтью знает, что по дороге едет тускло-синий «бьюик-сенчури». Как жаль, что сейчас он только слышит его, но не видит. И вместе с тем он не хочет видеть: если машина ворвется в его сон, она принесет с собой ужас гибели близкого друга на глазах у Мэтью. Если бы Отто остался жив, если бы он был живой, если бы проделал весь путь до Тампы, минуя Калузу, минуя ночной кошмар…

Пятница.

Разве уже пятница?

В пятницу шестого июня примерно в четыре часа дня Отто Самалсон сидел у Мэтью в офисе и курил сигарету. Почти невозможно было поверить, что этот человек — частный детектив. Ничуть не похож на Сэма Спейда или Филипа Марлоу.[5] Его скорее можно принять за портного или торговца обувью. Невысокий, хрупкого сложения, голова почти совсем лысая, небольшой пушистый венчик волос сохранился за ушами и на просвет сияет, словно нимб святого. Часто мигающие голубые глазки, на губах неизменная улыбка, этакий Эли Уоллах сыска, невероятно приветливый и любезный, вы спокойно можете доверить ему отвезти вашу младшую сестру в Неаполь. Мэтью иногда приходило в голову, что Отто с его умением подойти к человеку мог бы уговорить преданную мать сказать ему, где прячется ее сын-убийца. Шум машины. Ближе. Громче.

Мэтью продолжал то ли спать, то ли бодрствовать. Визгливые опоссумы все еще ссорятся из-за добытых в мусорном ведре изысканных лакомств.

«Парень трахает вдовушку, которая живет в Харбор-Эйкрс, — рассказывает Отто. — С тех пор как я за ним слежу, он не пропустил ни одной ночки. В прошлый вторник я его застукал в девятый раз. Чудные картинки, Мэтью, он туда является засветло, а я его щелкаю при помощи длинного объектива. И записал кое-что на магнитофон, хочу, чтобы ты послушал эту пленку. Дамочка, видать, считает, что Калуза и теперь такая же, как двадцать или тридцать лет назад. Уходит и оставляет все двери незапертыми. Я побывал в доме уже два раза. Поставил магнитофон прямо под кроватью и получил такое, знаешь ли, горячее блюдо, просто ахнешь, как услышишь. Сегодня не мог принести тебе пленку, у меня пока нет копии, только оригинал, я его держу в сейфе. Вот изготовим копию, тогда и проиграю тебе всю эту красоту. Мэтью, они оба выражаются… в общем, грязно, иначе не назовешь, а ведь она почтенная вдова, на вид такая порядочная, симпатичная…»

«Бьюик» внезапно врывается в сон.

Офис исчез.

Перед Мэтью лишь сорок первая дорога и тускло-синий «бьюик» на ней.

Отто за рулем. Улыбается.

«Поверни назад, вернись», — пытается внушить ему Мэтью.

«Заснять, как они трахаются, пожалуй, невозможно. — Отто снова у них в офисе и продолжает рассказ. — Они опускают шторы. Может, тебе хватит того, что записано на пленке, ну там имена и все прочее, о чем они болтают в постели, а болтают они о том, что делают. Я, понимаешь, принес бы пленку сегодня, но побоялся, не хочу рисковать, потому что не уверен, попаду ли я так же легко в дом еще раз, если с пленкой что-нибудь случится. Мне кажется, он меня засек, Мэтью, значит, они теперь будут осторожнее…»

…Отто все еще улыбается.

Он держит руль обеими руками. Гремит выстрел — совсем близко. Отто не понимает, что произошло. Понимает только Мэтью. Он снова слышит радио — новости, которые передавали всего несколько часов назад, когда он и Сьюзен занимались любовью. Убирайся отсюда, ублюдок! Эти слова доносятся из приемника, но звучат тихо, на короткой волне. Улыбающееся лицо Отто. «Сегодня вечером в Калузе…»

«Поверни назад!»